WikiLeaks изнутри

Даниэль Домшайт-Берг WikiLeaks изнутри

* * *

Посвящается тем людям, которые многим рисковали, чтобы сделать мир прозрачнее и справедливее,  – посвящается всем, кто выдает тайны

Предварительное замечание

Присоединившись в 2007 году к WikiLeaks, я включился в проект, который стремился контролировать ту тайную власть, что вершится за закрытыми дверями. Это была одновременно простая и гениальная идея – создать пространство гласности и откровенности для спрятанных, закулисных тем.

За время, проведенное в WikiLeaks, я воочию убедился, что обладание властью и конспиративный дух постепенно развращают человека. Большую часть нашей команды на протяжении нескольких месяцев очень беспокоило развитие WikiLeaks, и в конечном итоге в сентябре 2010 года мы вышли из проекта. Я был уверен, что моя дипломатичная и крайне сдержанная публичная критика поможет пересмотреть и осмыслить власть WikiLeaks, а следовательно, власть одного конкретного человека, как это произошло бы с любой другой организацией.

Но случилось прямо противоположное. Лишь небольшая часть мировой общественности, те, кто давно следил за проектом, смогли критично отнестись к изменениям в WikiLeaks. Но в общей массе эти вопросы были погребены под волной бестолковой шумихи вокруг разоблачительного сайта и его основателя. Джулиан и WikiLeaks, как одно нерасторжимое целое, стали феноменом поп-культуры. И виной тому в первую очередь информационный вакуум и скрытность организации, которая сама же и борется за открытое общество.

Многие обращались к нам, чтобы предать гласности тайную информацию. Точно так же и я решился вынести внутренние дела на общее обозрение. Это решение далось мне с большим трудом, я долго колебался между лояльностью и моими собственными моральными установками.

В WikiLeaks мы часто говорили, что корректные исторические записи помогают пониманию мира. Пусть эта книга будет моим вкладом в общее понимание.

...

Даниэль Домшайт-Берг

Пролог

Я сидел, уставившись в монитор. Черный фон, зеленые слова. После моих строчек появилось еще несколько записей. Я отвел взгляд. Последние слова напечатаны. Говорить больше нечего. Все закончилось. Навсегда.

Джулиан в чате не появился, по крайней мере, мне он не ответил. Хотя, может, он сейчас тоже молча сидел перед компьютером, безучастный или, наоборот, разгневанный. В Швеции или где он там находился в тот момент. Я понятия не имел. Знал только, что никогда больше не буду с ним разговаривать.

Из «Цоша», бара на углу, вышли в ночь последние посетители. Я слышал, как они навеселе идут к остановке. Это было 15 сентября 2010 года, около двух часов ночи. Встав от стола, я пошел в гостиную, опустился на подушки в углу. Взял роман Терри Пратчетта и Нила Геймана. Начал читать. Что можно делать в такой ситуации, что стал бы делать другой на моем месте? Я читал не отрываясь несколько часов подряд. Потом уснул, в свитере и штанах, на ногах – толстые бабушкины шерстяные носки, к животу прижата книга. До сих пор помню какая – «Добрые предзнаменования».

Как уйти с работы, когда местом работы был весь мир? Когда нет коллег, которым на прощание пожимаешь руку? Когда две зеленые строчки на английском, напечатанные наспех, закрыли мне всякую возможность вернуться? Хотя никто не выталкивал меня за дверь.

«Ты отстранен», – написал мне Джулиан несколько недель тому назад. Словно бы он единовластно все решал. Теперь все бесповоротно кончено.

Когда я проснулся на следующее утро, все выглядело как прежде. Жена, сын, наш уютный беспорядок, все на месте, солнечные лучи падают на стену как обычно. Только я смотрел на это другими глазами. Часть моей жизни, вроде бы обещавшая славное будущее, теперь раз и навсегда стала прошлым.

Я оборвал контакты с человеком, с которым провел три последних года жизни, ради которого бросил работу, подругу, для которого пренебрегал семьей и друзьями.

Несколько лет чат был моим главным каналом связи с внешним миром. Даже единственным – когда я работал над очередной публикацией. Я больше никогда в него не войду. Доступ к почтовому аккаунту Джулиан обрубил мне пару недель назад. Даже пригрозил полицией. Но вместо того чтобы подписывать соглашение о неразглашении, как настоятельно рекомендовали мне коллеги по проекту, я пишу эту книгу.