We are sky and earth (СИ)

В твиттере только и новостей было что о грядущем Рождестве и вечеринке у одного из «качков». У Стивена. Стивен. Такое тягучее и противное имя. Как раз и подходит такому тупоголовому чуваку. И давно я стала ненавидеть людей?

— Мы ведь пойдем на эту вечеринку? — то и дело выпытывала Эйприл у меня за ланчем.

Я молча почистила апельсин. Затем разделила его на дольки и одну закинула в рот. Эйприл наблюдала за мной, ожидая ответа. Я молчала. Я вообще по натуре была скрытной и молчаливой особой. Лишь некоторые знали меня настоящей. Такие, как моя подруга. Или родители.

Наконец, Эйприл не выдержала.

— Карен, меня ужасно бесит твое молчание! Ответь уже! — она раздраженно достала зеркальце и помаду.

Я наблюдала за ее манипуляциями. Затем сдвинула брови, и между ними появилась складочка.

— Что ты делаешь?

— А что? — она оторвалась от своего отражения. — Вчера нашла улетный магазин. Помада вообще почти бесплатно досталась!

Я отвела от нее взгляд и поморщилась. Терпеть не могу помады. Ненавижу, когда что-то чужеродное находиться на губах. Ну, если это, конечно, не губы брутального красавчика…

Так, стоп, о чем я вообще?

— Привет, Карен, — ну, нет, нет, только не ты.

— Привет, Тони, — скучающе произнесла я.

— Как жизнь?

— Что хотел? — бесцеремонно перебила его я.

Да, это был самый тупой вопрос на свете, Карен. Будто ты не знаешь, что хочет этот сладкий красавчик. Конечно, же, залезть к тебе в трусы!

Он кадрил меня вот уже полгода. Но, конечно же, я динамила его. Был бы он хоть чуточку брутальней, я бы еще подумала насчет прогулки или похода в клуб. Терпеть не могу сладких мальчиков. Просто не переношу.

— Ну, ты идешь на вечеринку к Стивену?

— Не знаю, — резко ответила я. Мне уже начали надоедать вопросы об этой вечеринке.

— Ну, если что увидимся там? — он робко взглянул на меня.

— Ага, — я отвернулась от него, дав понять, что вали уже поскорее.

Он постоял еще немного, а затем медленно поплелся в школу. Эйприл хохотнула.

И снова пара. Снова эти лица. Меня спасала лишь музыка. Тони бросал на меня косые взгляды. Парень, да уймись ты уже.

После перерыва меня задержал наш многоуважаемый декан. Что нужно от меня этому лысому чудику в смешных очках?

— Мисс Эддингтон, я бы хотел поговорить с вами.

Ну, что я опять сделала?

— Скоро Рождество, — капитан очевидность, — и мы ставим Рождественский спектакль. В общем, нам нужны декорации, а я знаю, ты неплохо рисуешь…

Ну пошло поехало! Если я хорошо рисую, то я должна участвовать в каких-то идиотских конкурсах, рисовать плакаты и стенгазеты, кружочки, пейзажики для выставки и т.д. Надоели, ей Богу!

— Мистер Паркер…

— Карен, не отказывайся раньше времени. Ты будешь освобождаться от занятий…

Эти слова подействовали на меня словно эликсир на умершего, словно нектар для пчелки. Да, сравнения я никогда подбирать не умела.

Я буду освобождена от пар. От этих тупых пар. Да я готова хоть Мону Лизу им нарисовать!

— Конечно, нужно ведь делать что-то хорошее для любимого университета, — я пыталась не расхохотаться. Карен, что ты несешь.

Меня отпустили с французского, чему я была очень счастлива, и я поплелась в актовый зал. Там толпилось куча народа. Все что-то репетировали, пели, танцевали. Недалеко я увидела Эйприл, чему очень удивилась.

Она так же заметила меня, отчего замешкалась, но все же подошла.

— Ты что тут делаешь? — я кинула сумку на ступеньки.

— Ну, я в общем…решила поучаствовать в спектакле.

— И кем ты будешь? — я хохотнула. — Принцессой?

— Не смешно, Карен, — рядом с Эйприл оказался блондин. Ну, конечно, Найл Хоран. Наш знаменитый заступалкин сладкий мальчик.

Он относился к категории няш-улыбаш. Весь такой правильный, приличный, умный. Тошнило от таких. Уж очень он был сладким. И эта вечная улыбка до ушей…. Бесит.

Он не был суперпопулярным парнем в универе. Да и в классе тоже. Просто у него был некий авторитет. К нему многие прислушивались. Но только не я. Его спокойствие всегда бесило меня.

— А по-моему очень даже смешно, — я прищурилась, — а ты будешь ее конем?

— Серьезно, Карен, я хочу поучаствовать. Это круто. Ты тоже можешь попробовать, — начала моя неугомонная подруга.

— Воу, воу, так, я в этой фигне не участвую, и участвовать не собираюсь! — я выставила руки вперед.

— Тогда зачем пришла? — Хоран улыбнулся.

Вот скажите мне, что черт возьми такого прекрасного сейчас происходит, что он улыбается во все тридцать два? Захотелось сразу же сделать что-нибудь пакостное, но я подавила в себе это желание.

— По делам пришла, — я направилась в сторону препода по театральному искусству. Она дала мне указания, и я направилась в сторону больших картонных листов. Мне нужно было нарисовать елочки, еловые веточки, снежинки. Детский сад, ей Богу.

Когда я рисую, я забываю абсолютно обо всем. Пока не закончу начатое — не остановлюсь. Могу сидеть и пять часов. Часто бывает так, что закончив, я удивляюсь: «Как, уже так поздно?».

Этот раз не был исключением. Оглядевшись по сторонам, я заметила, что осталась в зале одна.

«Превосходно!», — я нахмурилась и отставила свое творение в сторону.