Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I

В пещере обитало существо. Оно устроило в ней берлогу, утаскивая внутрь своих жертв и размазывая по стенам нечистоты. Гурниссон нуждался в убежище. Он начал драку, которую не имел шансов выиграть.

Топор валялся в задней части пещеры, скрытый под грудой костей и ржавых побрякушек, которые существо считало драгоценными. В отчаянии Гурниссон поднимает топор.

В тот миг, когда пальцы гнома коснулись рукояти, военачальник почувствовал, как братья вздрогнули. Этот момент был столь редким, что он словно бы ощутил, как звёзды, неким неслыханным, примечательным образом выравниваются в небесах. Нити судьбы вытянулись и напряглись. Некоторые даже треснули.

Гурниссон пережил эту ночь. Он даже добрался до…

…дома.

Долина. Живописная. Безмятежная.

Гурниссон уже изменился. Гномы — плотные, низкорослые существа. Однако его мышцы стали настолько могучими, что вышли за пределы нормального. И его натура тоже изменилась. Душа гнома омрачилась.

— Топор изменяет своего обладателя, брат. Смотри, как он вырос.

Дом, однако, не остался таким же, каким он покинул его. Он бродит среди сожжённых домов и трупов. Он останавливается над женщиной и ребёнком, которого она сжимает в своих окровавленных руках.

Гурниссон наклоняет голову. Среди пепла его сломанной жизни, он плачет.

Мщение.

Гурниссон в зале гномьего правителя угрожает жестоким возмездием его владельцу.

Благородный аристократ смотрит на него с несмешливым бесстрастием. Слова, которым они обмениваются, становятся всё горячее, приправленные взаимной неприязнью. Есть некое нерешённое дело между ними, которое лишь подбрасывает дров в пламя гнева.

Ленивым жестом толстой руки, аристократ отдаёт приказ прикончить Гурниссона и, таким образом, находит свою собственную погибель.

Зала превращается в покойницкую. Зала благородного лорда, богато украшенная золотыми украшениями замечательной работы и сложными гобеленами правящего клана, становится кровавым месивом из сломанных тел и залившей всё крови.

Не торопясь, Гурниссон обривает голову. Ножом, взятым с пояса убитого аристократа, он обрезает свои волосы, пока не остаётся лишь щетинистый гребень, который означает, что гном принёс клятву истребителя.

В муках стыда, он покидает сию залу и отправляется в неутомимую охоту за собственной погибелью.

Альтдорф.

Столица проклятой Империи. Место рождения самозваного бога Зигмара Молотодержца.

Обычная таверна — убогий притон, кои так распространены во всех имперских городах. Распутство и пьянство, моча и рвота, потная толпа людишек разбазаривает жалкое количество медных монет, чтобы хоть на мгновение забыть о своей суровой жизни.

Гурниссон здесь. И другой. Человек.

+Этот… дурак… прикончил Скьяландира. Это был он.+

Они пьют и разговаривают. Узы, образующиеся во время возлияний, частенько продолжаются и позже, но человек произносит, наверное, самые глупые слова в своей жизни.

Он произносит нечленораздельную клятву. И гном тоже.

Клятва.

Военачальник умирает.

Прааг пылает. Пламя поглощает внешние районы, и хриплые песни захватчиков разносятся по разрушенным улицам и переулкам.

Небеса побагровели. В буквальном смысле: облака приобрели глубокий багровый цвет артериальной крови. Волшебство заражает воздух, когда чары, заключённые в разрушенных стенах, свободно просачиваются в омрачённое небо. Повсюду вонь огня и дыма, кровь и смерть, грабежи и убийства.

Существа, которые не должны бродить на улицах, пируют на останках мёртвых. Они глядят на мир через глаза-бусинки стервятника, избегая любого, кто подходит слишком близко, и вырывая глотки у смертельно раненых.

Прааг горит, и в то же самое время — полководец умирает

Его жизнь заканчивается в шквале насилия, в окружении вздымающейся массы собственных воинов. Лезвие, которого он боится, оружие, которому суждено окончить его жизнь, — пылает от ненависти ко всем подобным военачальнику. Оно ликует от боли, которую собирается принести. Она воет своё презрение к Губительным Силам. Гурниссон — Истребитель, владелец топора — ревёт, подобно люстрианскому карнозавру.

Броня военачальника пробита, чары, наложенные его рабами-колдунами, сгорают и становятся бесполезны. Он чувствует горячие струйки его собственной крови, стекающие по внутренней поверхности разрубленных плит его доспехов.

Топор опускается — вспышка раскалённого звёздного металла (громрила, как гномы называют сей редкий и драгоценный металл) — и сносит его голову с плеч.

Тишина опустилась на…

…стоп, остановите это. Келмайн, Ллойгор. Я увидел доста…

…силы военачальника. Они останавливают разрушение, неуверенность сменяет гул злобного торжества. Человек компаньон Гурниссона наклоняется, подбирает с земли голову вождя и поднимает её так, чтобы все могли увидеть.

«Ваш военачальник мёртв! — кричит он, оскалив зубы в гневном триумфе. — Ваш вождь мёртв!»

Он едва не упал.

Ошеломлённый, он протянул бронированную руку, чтобы на что-нибудь опереться. Дыхание превратилось в судорожные хрипы, которые его деформированное горло превращало в задыхающееся рычание.

— Ваши видения, — сказал он, когда его пульс, наконец, упокоился, — никоим образом меня не успокоили.