Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 (ЛП)

Грандиозность всего этого грозила поглотить его, и так бы оно и было, если бы события не сложились так, что Воплощения наконец собрались вместе. Он приговорил к смерти этот мир своими действиями, своей беспечностью, но шанс спасти хоть что-то ещё был. Всё ещё был шанс пережить шторм Хаоса и отбросить Вечноизбранного. И пока это шанс был, Теклис никогда не сдастся отчаянию. Он просто не мог.

— Теклис.

Теклис открыл глаза. Кольцо ожидающих лиц предстало перед его взором. Он отметил некоторых из них — немногие представители из новоприбыввших, которым разрешили присутствовать. Император Карл Франц. Герцог Джеррод из Кнеллей. Готри Хаммерсон — рунный кузнец из Жуфбара. Бальтазар Гельт — маг и Воплощение. И боловолосый рыцарь, который был телохранителем Императора. Что-то в последнем привлекло его внимание. Человек выглядел холодным, как будто его окатили ледяной водой, а затем он заметил на себе взгляд Теклиса, его лицо исказилось, всего лишь на мгновение, оскалившись. Теклис моргнул и выражение исчезло. Он заколебался, вдруг почувствовав неуверенность.

— Вы что-то хотели от меня, Вечная королева? — спросил он, глядя на Алариэль.

Вечная королева была живым символом Иши, богини-матери эльфов в лучшие времена. Но её красота превратилась в нечто ужасающее с тех пор, как она стала хозяйкой ветра Жизни. Больше не наставница, Алариэль стала воплощением созидания и разрушения, начала жизни и её конца. Деревья Вечного Озера вздрагивали и подёргивались в такт её сердцебиения, её дыхание было в ветрах, а её голос был журчанием и рёвом ручьёв и рек.

— То, что я хочу, Хранитель мудрости, и то, что я требую это две разные вещи, — произнесла Алариэль. Теклис знал, что она не хотела его оскорбить, но даже так, холод в её голосе был практически невыносим для него. С тех пор как она покинула Сердце Авелорна, чтобы помочь возродить Тириона, она замкнулась в себе, как будто любовь, которую она испытывала к его брату обратилась в прах.

— Я не Хранитель мудрости, — ответил он. — Больше нет. Ультуан исчез, а вместе с ним и Башня Хоэта, — он произнёс эти слова с большей горечью, чем собирался. «У тебя нет права на сожаления», — подумал он. «Только не тогда, когда твои действия стали причиной всему этому».

— Но ты всё ещё жив, брат, — мягко сказал Тирион. — Мы ещё живы. Наши люди выжили благодаря тебе. Ультуан пал, но пока хотя бы один из азуров жив, его дух не исчезнет.

— О да, очень мило. И пока жив хотя бы один азур или дручии или азраи раз уж на то пошло, Я всё ещё их король, как впрочем и ваш, — вмешался Малекит, его голос звучал с резким, металлическим скрежетом. Как и Алариэль он обладал одним из ветров магии. Только в его случае это был Улгу, и змеящееся, хитрое знание Тьмы полностью подходило Малекиту. Теперь он был больше созданием Тьмы, нежели плоти, воняя обожжённым железом и излучая холод.

— И как король я требую ответов. Почему ты пришёл к нам, человек? — спросил Малекит. — Как ты посмел прийти в Атель Лорен?

— А куда ещё я мог пойти? — сказал Карл Франц. — Мир стал враждебным, и в нём стало сложно найти убежище. Старые союзники подвергаются одинаковому давлению, — он указал на Хаммерсона и Джеррода. — Наши величайшие города лежат в руинах, а наши люди в смятении. Наш последний рубеж обороны, Аверхейм, обратился в пыль под ногами мирового врага. Я Император без империи, как и ты, — произнёс Карл Франц, взглянув на Малекита.

— Оглянись, человек…моя империя всё ещё стоит, — ответил Малекит. Он выпрямился и развёл руками. — Враги раз за разом штурмуют её. Но она всё ещё стоит.

Карл Франц улыбнулся.

— Если это то, что ты называешь империей, то я начинаю удивляться, почему Финубар боялся тебя.

Тени закружились и закорчились вокруг тела Малекита, когда он напрягся от гнева.

— Ты смеешь..? — прошипел он. — Я сорву твою плоть с костей, король пустого места.

— Да, ведь это всегда было в духе твоего народа. Мир пылает, а ты думаешь лишь о ссорах на пепелище, — Карл Франц резко поднял руку. — Ты скорее убьёшь гонца, чем прочитаешь сообщение. Ты отвернёшься от союзников, потому что в своём высокомерии принимаешь силу за слабость, а поддержку за бремя.

— Да что ты знаешь о нас, человек? — произнесла Алариэль. Теклис посмотел на неё. Её черты были лишены эмоций, но ему показалось, что он заметил тень улыбки на её лице.

— Я знаю достаточно, — ответил Карл Франц. Он повернулся, изучая Вечное Озеро. — Я знаю, что то, что ваш народ называет Рана Дандрой, уже началось, хотя на самом деле это оно началось несколько лет назад. Я знаю, что Ультуан пал, и что Великого Вихря больше нет, — его глаза нашли Теклиса. Теклис вздрогнул. Взгляд Императора ничего не обнаружил, но эльф почувствовал проблеск подозрения.