Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 (ЛП)

И этому не было другого объяснения. Бальтазар Гельт был благословлён. Как иначе можно объяснить тот факт, что руны вспыхивают энергией жизни в его присутствии? Вблизи мана броня из громрила становилась ещё крепче, чем прежде, а оружие приобретало такую остроту, какую не мог дать ни один точильный камень. Хаммерсон принюхался.

Ему даже не надо было оборачиваться, чтобы понять, что Гельт близко. Маг сиял внутренним огнём, словно только что растопленная кузница. Воздух вокруг него пах расплавленным металлом, и когда он говорил, руны, нанесение и посвящение которых было долгом Хаммерсона, сияли светом Гругни. Хаммерсон нутром чуял присутствие человека, и он никак не мог смириться с этим.

Почему боги одарили человека своей силой? Да ещё и мага — выученного грёбаными эльфами колдуна без малейшей унции мышц на тощем теле и без хорошего топора. «Он ещё и на лошади скачет. С перьями» — грустно подумал Хаммерсон. Нельзя доверять лошади, особенно той, которая может летать. Лошадь была таким же эльфом, только с копытами.

Кстати об эльфах и отсутствии доверия к ним…Хаммерсон пошёл вперёд, держа одну руку на навершии молота, просунутого за пояс, чтобы присоединиться к Карадриану во главе колонны. Эльф выглядел таким же уставшим, как и Джеррод, но всё же сидел прямо в седле. Его курица-переросток летала где-то над ним, делая ночь ясной, как день. Только эльфы могли ездить на птицах, которые воспламенялись, если пристально на них посмотреть. От Карадриана, как и от Гельта, несло магией. Он вонял огнём и обожжёнными камнями. Этот запах был знаком Хаммерсону.

— Так значит ты получил его, да? — спросил он без предисловий. Он слышал, что Гвардии Феникса не позволяли говорить, поэтому он ожидал короткого разговора. Ну или хотя бы кивка, или ворчания в знак согласия. — Огонь Ангрима?

Карадриан моргнул и посмотрел вниз.

— Что? — спросил он, и его голос затрещал, словно разгорающийся огонь. Его взгляд вспыхнул странным огнём, но Хаммерсон не побоялся встретить его. Он уже видел такие глаза, на марше от Жуфбара к Аверхейму. Ангрим был словно пламенем, заточённым в металле, искрящим и рычащим, жаждущим высвободить свою силу.

— Я думал вы не можете говорить, — сказал он.

— Мы можем говорить. Просто не делаем этого. Азуриан так приказал, — ответил Карадриан. Лицо эльфа скривилось, и то, что могло быть печалью, наполнило его глаза.

— Мило с его стороны разрешить вам говорить сейчас, — проворчал Хаммерсон.

— Азуриан мёртв. И молчание больше не является привилегией, которую мы можем себе позволить, — ответил Карадриан.

— Ну прямо как эльф. Нельзя поймать гнома, не нарушив клятвы, только потому что он перепутал бога, — прямо сказал Хаммерсон.

Выражение лица Карадриана стало подобно маске.

— Что тебе нужно, гном?

Хаммерсон посмотрел на него.

— В тебе есть немного божественного огня, эльф. Не отвергай его. У Ангрима Железного кулака он тоже был, пока он не исполнил клятву. Я отсюда это чувствую. Хуже, чем эта твоя птица. Я удивлён, что лошадь не сдохла от теплового удара, — Хаммерсон отвернулся. — Божественный огонь или нет, если ты ведёшь нас в ловушку, я размозжу тебе череп, — он ласково похлопал по своему молоту.

— Зачем мне тебя спасать, чтобы потому завести в ловушку? — пробормотал Карадриан. Хаммерсон нахмурился. Ему не нравилось, когда ему напоминали об этом. Он не был гордым бородачом, и он знал, что присутствие эльфов было инструментом, с помощью которого им удастся остановить волну кровавопоклонников, которые столкнулись с гномами и их человеческими союзниками на сосновых скалах. Но всё равно невежливо было говорить об этом, и даже эльф должен был знать это.

— Да кто ж поймёт, почему эльфы делают то или другое? У вас у всех с головой не порядок, — сказал Хаммерсон, покрутив пальцем у виска. — И ты не спасал нас. Может быть ты спас людей, но Жуфбараку не требовалась помощь от таких, как ты.

— Нет?

— Нет.

— Мы вообще не должны помогать вам помощь, знаешь ли, — сказал Карадриан, нахмурившись.

— Эльфы никогда не помогают бесплатно. Всему есть цена.

— А твои люди хорошо в этом разбираются, да, гном? — произнёс Карадриан.

Хаммерсон посмотрел на него и уже собирался возразить. Но перед тем, как он смог это сделать, кто-то произнёс: «Цена существует, и она очевидна, Мастер Хаммерсон. Ибо мы все заплатили её за прошедшие несколько месяцев».

Хаммерсон оглянулся через плечо и увидел Императора людей, идущего рядом со своим грифоном. Карл Франц положил одну руку на шею зверя, вилявшего от удовольствия полосатым хвостом, когда человек чесал его шкуру под перьями. — Мы сражаемся друг за друга. Такова цена, которые мы оплачиваем в эти времена. Шанс сражаться рядом друг с другом и друг за друга, защищая всё, что мы знаем и любим.

Хаммерсон поморщился и снова повернулся лицом к тропе.

— Да, — проворчал он. — Правда это не означает, что нам это нравится.

Император засмеялся.

— Нет, и я не буду просить вас об этом. Раздражённые гномы сражаются лучше, чем спокойные, уж это я знаю.