Walk the Shadows

Гарри почувствовал себя нехорошо. Большую часть из этого он даже не помнил. Когда они наслали на него фурункулы? И как Снейп смог запомнить все эти числа?

— Это еще не все, если ты хочешь узнать весь список…

— Возможно… — Гарри зажмурился и попытался избавиться от внезапно возникшей перед глазами картины применения Энгоргио. Он сильно сжал зубы, чтобы сдержать рвотные порывы, уж слишком часто случавшиеся на этой неделе. — Возможно, позже.

— Ну, если ты уверен…

— Да!

— Очень хорошо, — Снейп сделал ровно такую паузу, во время которой Гарри успел перевести дыхание, словно заранее рассчитал ее, мерзавец. — Расскажи мне, как ты получил этот интересный шрам на тыльной стороне руки.

Гарри застонал и опустил голову на лежащие на столе руки.

— Я больше не хочу говорить о том, каким глупым был Гарри Поттер.

— О, ты меня заинтриговал. Рассказывай.

Гарри бросил на него взгляд сквозь полуприкрытые глаза.

— Я не мог держать свой большой рот на замке.

— Очаровательно, — Снейп скосил взгляд на руку Гарри. — Там написано «Я не должен врать», ведь так?

— Ага, ой, простите… Я хотел сказать, да, сэр, — Гарри провел большим пальцем левой руки по словам и вспомнил, каким злым он был в прошлом году и как ему было горько от того, что все, включая Дамблдора, назначившего ему эти ужасные, противные уроки Окклюменции с человеком, которого он в последнюю очередь хотел пускать в свой разум, избегали его.

Вздохнув, он добавил:

— Это была Амбридж. Отработки. Она назначила мне их, потому что я, черт возьми, не мог просто сидеть и слушать, как она заверяла всех, что Вол… ээ, простите, что Тот-Кого-Нельзя-Называть не вернулся и что я все это понарассказывал из-за того, что был противным маленьким лжецом. Я не мог этого вынести, особенно, после смерти Седрика. Я не мог позволить, чтобы она запятнала память о нем.

— Но ты позволил ей вырезать эти слова на своей руке? — Снейп выглядел на самом деле удивленным, это немного испугало и ошеломило Гарри.

Он пожал плечами.

— Все из-за пера. Я писал, а оно резало мою руку и использовало кровь как чернила. Потом порезы заживали, и я снова должен был писать строчки.

— Снова и снова?

— Да, сэр.

— И ты никому не рассказывал? Ты хотя бы понимаешь, что Кровавое Перо причисляется к Темным Искусствам?

— Я выяснил это и попытался рассказать профессору МакГонагалл, но она просто сказал мне держать рот на замке и не высовываться, — он спрятал голову в руках. — Ну, мы оба знаем, как чертовски хорошо это сработало.

— Ты… ты рассказал МакГонагалл? И она не прекратила это?

Теперь, без сомнения, Мастер зелий был напуган. Странно, что после всего, что Гарри ему рассказал, именно эта деталь повергла его в такое состояние.

— Нет, — он пожал плечами, глядя на мужчину сквозь челку. — Почему она должна была это сделать? В том, что мне назначили отработки, была только моя вина.

— Потому что это абсолютно незаконно! И потому что ты один из ее драгоценных гриффиндорцев, не говоря уже о твоей опостылевшей избранности! Она должна была защищать тебя.

Гарри грустно рассмеялся.

— Ну да, конечно.

Глаза Снейпа сузились.

— Объясни.

Выпрямившись, Гарри избегал взгляда Снейпа, обратив свое внимание на заусенец на большом пальце рядом с погрызенным ногтем.

— Просто когда дело касается Мальчика-Который-Выжил, все эти «должны» улетают в трубу.

— Например…

Гарри раздраженно вздохнул.

— Например, Дамблдор должен был рассказать мне о пророчестве раньше. Или вместо того, чтобы игнорировать меня весь прошлый год, он должен был сказать, что Старой Змее, — он проигнорировал тот факт, что Снейп подавился чаем, — нравится шататься в моей голове, и, несомненно, я должен был знать о видениях. И они оба, Дамблдор и МакГонагалл, должны были выслушать меня, когда я раз за разом спрашивал, не могу ли я остаться здесь на лето, потому что очень не хотел проводить его с Дурслями. И я не должен был сталкиваться с полным составом Визенгамота только из-за того, что защищался от Дементоров во время летних каникул. И меня не должны были заставлять участвовать в Турнире Трех Волшебников, учитывая, что, по крайней мере, Дамблдор знал, что кто-то другой подбросил мое имя в Кубок. А МакГонагалл должна была слушать, когда я рассказал ей, что Философский Камень в опасности, а Дамблдор не должен был оставлять школу без присмотра, и тогда бы мне не пришлось столкнуться с Пушком и всем остальным… — он остановился и на минуту переключил свое внимание на чашку с чаем. — Ну, это так, к примеру.

Снейп долгое время молчал, и единственным звуком в комнате был треск огня в камине. Гарри нравился этот звук и тепло огня, он был рад, что Снейп продолжал разжигать его, хотя в этом и не было особой необходимости летом. В подземельях не было жарко, но и не было так уж холодно, чтобы разжигать камин.

Внезапный треск от просевших поленьев и взлетевшие в воздух искры привлекли внимание Гарри, и он немного испугался, когда Снейп, наконец, заговорил.

— Кажется, я снова должен извиниться перед тобой.

Гарри нахмурился. Снейп смотрел на него задумчивым взглядом, и это заставляло его нервничать.