…Ха-ха, хи-хи-хи…Ох, звонок. Должно быть, Ольга, она еще сегодня не звонила.
— Я хочу сказать тебе две вещи: одна о дискурсе нашей литературы, а другая о кулинарии, — сказала Ольга.
— Не могу, мне нужно послать текст.
— Тогда одну.
— Мм, — пробормотала я, набирая электронный адрес Арины.
— Раз ты ограничиваешь меня строгими рамками, я буду говорить о кулинарии. Завтра Олег будет делать бефстроганов и еще варить суп… Я должна купить продукты… Заметь, все я, а мне еще нужно написать текст… А знаешь, о чем я мечтаю? Вылить этот суп ему на голову.
— Горячий?! — испугалась я.
— Ну, не кипяток, а так… горячий… Вот так, да… — раздумчиво сказала Ольга. — Суп я в своих мечтах представляю как куриный бульон с лапшой. Пока.
Я быстренько написала извинительное письмо Арине:
Ф-фу!.. Отправила письмо, перезвонила Ольге насчет дискурса нашей литературы.
20 марта, суббота
Подписи не было, но скорей всего это была она, Арина. Бу-у-у!.. Почему мир гламура так невежлив со мной? Ну, написала я этот дурацкий шуточный текст для себя, и что? Художник не властен над своим воображением, это всем известно. А в том, что я перепутала и случайно отправила этот глупый текст вместо извинительного письма, вообще никто не виноват.
Неужели Арина решила, что это не дурацкий шуточный текст, а настоящий?..
С одной стороны, я была в ужасе: мне казалось, что из монитора сейчас высунутся длинные Аринины ногти и поцарапают меня, с другой стороны, глупо так расстраиваться — каждый человек может от усталости перепутать, а Арина не может послать мне свои ногти по электронной почте.
Но ведь у меня просто не получилось! У человека не может получаться все, просто не может! Возьмем для примера Льва Евгеньича. Он очень любит рано утром распотрошить помойное ведро. Чтобы я вышла на кухню, а уже все. Лев Евгеньич годами играет со мной в игру «доберись первым до ведра», всегда выигрывает, и это правильно — я же не могу во всем быть первой.
И в этом смысле любая неудача — это большая удача, чтобы человек не подумал, что он все может — и про оргазмы написать, и все остальное. Так что я почти успокоилась.
Вечером совершенно утешилась в кругу близких людей. Были Мура и Морковский.
Морковский долго мялся в прихожей, возился со своей барсеткой, у него там лежат документы, ручки, блокноты.
О-о… как трогательно! В барсетке оказалась клубника.