Взорвать Манхэттен

Обсуждались перспективы дальнейших деяний, то бишь, чтобы такое украсть, дабы заработать, произносились краткие тосты за удачи и процветание, сетовали на возросшую бдительность полиции и всяческих фискальных органов в свете борьбы с терроризмом и нелегальной эмиграцией.

- Они сами этот терроризм и придумали, - умудренно говорил Виктор. - Им теперь деньги куда-то вкладывать надо, вот и конопатят мозги…

- Да вообще тут Советский Союз строится, - соглашался Марк. - Абсолютно мусорская страна стала, не продыхнуть… Где это видано, чтобы улицы перегораживались, и каждый водила в трубу дул - пил или нет? А если хрястнул пивка, то - тюрьма! Да еще на бабки разведут, и, вроде, хотят закон ввести о конфискации тачек на месте!

- Вышки еще построили для фиксации всех номеров на трассах, - прибавил Жуков.

- И, кстати, во всем мире смертную казнь отменили, а тут - хренушки, - продолжил критику американского империализма морпех. - Я, конечно, не имею в виду всяких арабов и другие малокультурные расы, где царит террор и реакция…

- А у нас смертников на ядерные рудники отправляют, - сказал Жуков. - Раньше, по крайней мере…

- Гнилая байка, - возразил Виктор, с силой утрамбовывая в пепельнице окурок. - История для лохов. У нас для этого в Союзе существовали исполнительные тюрьмы. Несколько. Одна, точно знаю, Новочеркасская, под Ростовом-на-Дону. Там работал палач. Штатный. Причем перед расстрелом обязательно температуру мерили…

- Палачу? - недоуменно спросил Жуков.

- Не, потерпевшему… То есть, этому, кого казнить собираются. Если температура повышенная, то надо сначала вылечить…

- Слушай ты, сказочник, - холодно сказал Марк, - хорош брехать о чем не знаешь. Никто никого в Новочеркасской тюряге не стрелял. А везли оттуда прямиком в Ростовское УВД. Въезжали через отдельный шлюз. И вот там-то была исполнительная камера. Стены обшиты резиной. Умывальничек. И находилась камера прямо под кабинетом начальника УВД. Хотя почему - находилась? И до сих пор там находится. В законсервированном состоянии. А последним кончали в ней маньяка Чикатило. Теперь - о палаче. Их не один, а много. И не обязательно местные. Некоторые в командировки из Сибири в тот же Ростов ездили. Имею в виду ментов. И у каждого за время службы по шесть исполнений - максимум. Потом психологи с ними работали… А один говорит: на хрена мне ваш психолог, давайте я еще парочку злодеев хлопну, теряем время…

За столом повисло молчание. В тоне Марка сквозила такая ленивая уверенность в своих словах и такое безусловное знание предмета, что и Виктор, и Юра почувствовали не то чтобы страх, но явственное внутреннее неудобство.

- Откуда… знаешь? - стесненно кашлянув, спросил Виктор.

- А! - безмятежно отмахнулся Марк. - С кем только судьба не сталкивала… Был один хороший знакомец, знавший, как и что… Который как раз температуру мерил… Ладно, ребята, пора отдохнуть, разбирайте продукты и - врассыпную… - Чувствовалось, он понял, что сболтнул лишку, посеяв сомнения в умах собутыльников, и теперь пытался сгладить впечатление от своего внезапного откровения. - Кстати, - указал на упаковку с пылесосом. - Утюг свой не забудь, и пасты мне два тюбика обещал…

- Это можно, - согласился Виктор, доставая упаковку.

- Тэк-с, что за паста? - Марк повертел в руках тюбик. Губы его тронула снисходительная улыбка. - Дорогая, говоришь?

- Охренеть! Стоит, как чугунный мост!

- Правильно, этого тюбика года на два хватит.

- Концентрат? - догадливо поинтересовался Жуков.

- Ага. Это для смазки зубных протезов, чтобы лучше держались, вот для чего этот гель, - сунул Марк тюбик обратно Виктору. - Впрочем, оставь себе, может, пригодится…

- Читать надо было сначала, а то тащит все, как сорока! - возмутился Жуков.

- А ты?! - выпятил челюсть морпех. - Прошлый раз дезодорант свинтил, хороший, говорит, спрэй, на тебе в подарок, дружбан, а я, не разглядев, обдал себя после душа… И закаменел, как статуй в парке культуры. Там лак для волос оказался, я две мочалки о себя ободрал вместе с кожей и чесался неделю… Так что глохни, подстава ходячая!

Попрепиравшись еще с пяток минут, начали расходиться.

Очутившись на улице, Виктор и Юра побрели в сторону набережной - жили они в домах по соседству, у самого океана.

- Слышь, - покосился морпех на приятеля, - а о расстрелах-то он как говорил, а? Будто сам…

- А может, и сам, - спокойно отозвался Жуков. - Кто его знает?

- Но тогда какой он блатной? Тогда он - мент! - с напором продолжил морпех.

- Да хоть бы и так, тебе что за разница? Мы тут все одинаковые в этой Америке, что менты, что уркаганы. Ты чего-нибудь плохого от него видел?

- Ну… Это да…