Взорванные лабиринты

Выйдя на улицу, доктор зажмурился: зимнее солнце било прямо в лицо. Город имел непривычный вид. Люди не текли, как прежде, по тротуарам, а стояли группами и темпераментно обсуждали чрезвычайные события дня. Нейман иногда останавливался и прислушивался к разговорам. Изредка проезжали машины. Громкоговорители полицейских фургонов объявляли адреса пунктов выдачи продовольствия и предметов первой необходимости. У некоторых пунктов уже вились длинные очереди. Лица стоявших были сумрачны. Как и всякое стихийное бедствие, катастрофа ударила прежде всего по интересам малоимущих слоев населения. Не видно было детей. Школы не открылись. Зато число полицейских на улице увеличивалось на глазах. То там, то здесь маячили патрульные полицейские машины. Проходя мимо одной из них, Нейман заметил, что полицейские, сидевшие в ней, вооружены автоматами. Правительство уже ответило на предложение Гинса полицейскими дубинками и комендантским часом, отметил про себя доктор.

- Стой! - Нейман вздрогнул. Перед ним стоял полицейский в металлической каске.

- Ваши документы!

- Кажется, я не похож на марсианина, - мрачно буркнул доктор, подавая документы.

- У нас своих марсиан хватает. Проходите. - Лицо полицейского было холодным и чужим.

Полицейский вернул документы и стал в нишу подъезда.

Нейман удивленно посмотрел в его сторону и зашагал дальше.

Вместо приветствия встретившему его в прихожей другу доктор прокричал:

- Черт знает что! Останавливают на улице, как последнего бродягу, требуют документы. Пешком добирался.

- Успокойся, теперь ты понимаешь меня.

- Город как-будто вывернули наизнанку. Есть нечего, все закрыто, денег нет, не лучше землетрясения, - продолжал Нейман уже спокойнее.

Фэтон мрачно сообщил.

- Звонил Байл - знакомый еще по университету, один из ученых экспертов Президента. Гинс и вся его группа арестованы. В городе вводится чрезвычайное положение. Генерал Зет отдал приказ о вводе в город танковой дивизии. Создан Комитет противодействия во главе с генералом Куди и комиссаром Муттоном.

- Что же делать: наблюдать и ждать?

- Не имею права, голубчик, занимать позицию стороннего наблюдателя. Я ученый, а это ко многому обязывает. Главное, нужно определить, на чьей ты стороне.

- Я на стороне справедливости и разума.

- Я не о том. Ясно, что и ты, и я на стороне справедливости и разума. Но где они? У Гинса или у господина Президента?

Нейман тоже не знал.

- Справедливость и разум - понятия классовые, так, что ли, утверждают марксисты? - спросил профессор, прямо глядя в лицо друга прищуренными глазами.

Доктор промолчал.

- Ты же знаешь, я работал над своим изобретением дома, не в заводской лаборатории. Там сколько угодно охотников примазаться к чужому открытию. Я поставил перед собой задачу сконструировать аппарат, который реагировал бы на живую материю внеземного происхождения. Теперь работа моя завершена. Да, да, именно, я хотел тебе об этом сообщить, разумеется, в другой обстановке… У меня нет внеземного материала, чтобы проверить действие своего аппарата. Поэтому не могу заявить: я полностью уверен в том, что достиг поставленной перед собой цели. Не буду объяснять тебе принцип устройства своего «Всезнайки» - так я назвал его условно.

Нейман всей своей мешковатой фигурой подался вперед от нетерпенья.

- Итак, если Пришельцы среди нас, если только они вообще есть, то можно попытаться обнаружить их с помощью моего аппарата. Вдвоем мы вряд ли справимся с задачей. Это все равно, что искать на морском пляже песчинку с отметиной. Обратиться за помощью к властям? Они избрали панацеей от беды полицейскую дубинку, и мне с ними не по пути, Я ожидал от Президента большей дальновидности и здравого смысла.

- А если обратиться в Комитет общественного спасения?

- Рискованно. Кто знает, что там за публика. Не исключено, что среди его членов есть и осведомители полиции. Стоит властям узнать о моем аппарате, и они могут конфисковать его по закону о чрезвычайном положении. И один бог знает, какая у него будет тогда судьба. Вдруг мне удалось осуществить свою мечту.

- Что же делать?

- Не знаю. Будь Гинс на свободе, с ним можно было бы говорить серьезно. Я не сторонник коммунизма, но он говорил дельние вещи. Ты не обедал, вижу. - Фэтон хлопнул Неймана по плечу и заглянул смешливо ему в лицо. - Не унывай, дружище. Долго все это продолжаться не может. Они уже убедились, что наше об-ще-ство, - произнес он нараспев, - без паршивых денег не стоит и ломаного гроша. Представляешь себе, как Пришельцы изумятся существам, то есть землянам, которые научились совершать межпланетные перелеты и не умеют обходиться без денежных знаков. Пойду подогрею. У меня вчерашнее жаркое и кое-что еще из холостяцких запасов.