Взлет и падение третьего рейха (Том 2)

"Что ложится сегодня наиболее тяжким бременем на внутренний фронт и соответственно отражается на других фронтах, - сказал он, - так это разрушительные воздушные налеты врага на наши дома, на наших жен и детей. В этом смысле... исключительно по вине Англии война обрела формы, которые, как считалось, были невозможны со времен расовых и религиозных войн.

Эффект этих терроризирующих налетов - психологический, моральный и материальный - таков, что его необходимо ослабить, если не представляется возможным устранить полностью".

Состояние морального духа немцев в результате поражений и бомбардировок 1943 года было недвусмысленно обрисовано этим авторитетным нацистом, который на сей раз выступал от лица фюрера:

"Дух разрушения ощущается в нашей стране то тут, то там. Разные трусливые элементы ищут выхода или того, что они называют "политическим решением". Они заявляют, что мы должны приступить к переговорам, пока у нас еще кое-что есть" {Лекция Йодля на тему "Стратегическое положение к началу пятого года войны" является, пожалуй, наиболее исчерпывающим из имеющихся у нас из первых рук описаний неблагоприятной обстановки в конце 1943 года, как она представлялась Гитлеру и его генералам. Это не просто конфиденциальная лекция для нацистских политических лидеров. Йодль приводил десятки цитат из совершенно секретных меморандумов и документов со штампом "Ставка фюрера". Взятые вместе, они рисуют подлинную картину войны, как она виделась фюреру, который наверняка следил за подготовкой лекции. Изображая настоящее в мрачных красках, Йодль нарисовал еще более безрадостное будущее, верно предсказывая, что предстоящее англо-американское вторжение в Европу "решит судьбу войны" и что сил, имеющихся в распоряжении немцев, недостаточно, чтобы его отразить. - Прим. авт.}.

Но дело было не только в "трусливых элементах". Сам д-р Геббельс, наиболее верный и преданный до фанатизма из последователей Гитлера, как об этом свидетельствует его дневник, искал выход еще до конца 1943 года, напряженно размышляя не столько о том, следует ли Германии вести мирные переговоры или нет, сколько о том, с кем их вести - с Россией или с Западом. Он не вел разговоры за спиной Гитлера о необходимости поисков мира, подобно некоторым. У него хватало смелости и откровенности, чтобы изложить свои мысли непосредственно Гитлеру. 10 сентября 1943 года, находясь в ставке Гитлера в Растенбурге, куда его вызвали в связи с известием о капитуляции Италии, Геббельс впервые затронул, как отмечено в его дневнике, вопрос о возможных мирных переговорах.

"Проблема состоит в том, к какой стороне нам надлежит обратиться сначала - к Москве или к Англии и Америке. Во всяком случае, трудно успешно вести войну против обеих".

Он замечал, что Гитлер обеспокоен перспективой вторжения союзников на Западе так же, как и "угрожающей обстановкой" на русском фронте:

"Удручающим обстоятельством является то, что мы не имеем ни малейшего представления о резервах, которые приберег Сталин. Я очень сомневаюсь, сможем ли мы в этих условиях перебросить наши дивизии с Востока на другие европейские театры военных действий".

Записав в секретном дневнике некоторые из своих собственных идей, которые еще несколько месяцев назад казались ему изменническими и пораженческими, Геббельс обратился к Гитлеру.

"Я спросил фюрера, можно ли что-нибудь решить со Сталиным в ближайшем будущем или в перспективе. Он ответил, что в данный момент нельзя... Во всяком случае, фюрер считает, что легче иметь дело с англичанами, чем с Советами. В определенный момент, считает фюрер, англичане образумятся... Я склонен считать Сталина более доступным, поскольку Сталин - политик более практического склада, нежели Черчилль. Черчилль - романтичный авантюрист, говорить с которым, взывая к разуму, невозможно".

Именно в этот мрачный период состояния их дел Гитлер и его приспешники стали хвататься за спасительную соломинку - коалиция союзников распадется, Англия и Америка испугаются перспективы вторжения советских армий в Европу и в конечном счете объединятся с Германией, чтобы защитить Старый Свет от большевизма. Гитлер довольно пространно высказался по этому поводу на встрече с Деницем в августе 1943 года, теперь же, в сентябре, он обсуждал эту тему с Геббельсом.

"Англичане, - продолжал Геббельс запись в дневнике, - не хотят допустить большевизации Европы ни при каких обстоятельствах... Как только они осознают это... у них останется выбор лишь между большевизмом и некоторым потеплением по отношению к национал-социализму, и они, несомненно, проявят склонность к компромиссу с нами. Сам Черчилль - старый противник большевизма, и его сотрудничество с Москвой сегодня всего-навсего преходящий момент".

Казалось, Гитлер и Геббельс позабыли в этот момент, кто первым начал сотрудничать с Москвой и кто втянул Россию в войну. Подводя итоги беседы с Гитлером о возможности заключения мира, Геббельс писал: