Взаправду верность – кладезь чести

Первого марта 1881 года размеренную жизнь столицы империи, а потом и всей России разорвала весть о покушении на жизнь Императора Александра II. Террористы дважды взрывали царскую карету и второй взрыв оказался для Государя смертельным. Все организаторы и исполнители теракта были установлены и задержаны. Сколько именно, нигде не сообщалось, но об основных фигурантах написали газеты. Дворянка Софья Перовская, сын священника Николай Кибальчич, мещанка Геся Гольфман, мещанин Николай Рысаков, крестьяне Андрей Жерябов и Тимофей Михайлов. Всех их ждала смертная казнь и в этом никто не мог усомниться. Но в стане либералов поднялся целый бой. Письма и телеграммы в монарший дом шли нескончаемым потоком. Написал свое обращение о помиловании писатель Л. Н. Толстой. Дальнев был убежден, что где-то в списках террористов, выявленных жандармским управлением, нашел свою строчку бедолага Костян. Чуть позже Дальнев серьезно задумался о личности своего приятеля. Не ошибался ли он в прежней оценке, принимая его эгоизм за любознательность, за пытливость натуры. Скорее всего мотивацией такого стремления было его желание возвыситься над остальными, продемонстрировать свое превосходство. Именно среди террористов он удовлетворил самолюбие, да еще оказавшись посвященным в великую тайну.

На престол вступил сын убитого Государя Александр Александрович. Мир замер в ожидании первых шагов нового Императора Александра III. Под верховенством его отца Россия преодолела последствия поражения в Крымской войне и многое было сделано для возвращения Российской империи статуса великой Европейской державы. Ко второй половине XIX века страна демонстрировала невиданные темпы экономического развития. Крестьянская реформа 1861 года привела в движение три четверти всего населения России. Сельское хозяйство приобретало все более товарный характер и товаром становились не только продукты земледелия, но и сама земля, и, главное, рабочая сила. Появились районы, в которых основным становилась производство какого-либо одного вида продукта: хлеба, мяса, молока, технических культур. Образовались новые отрасли промышленности: угольная, нефтеперерабатывающая, машиностроительная. Пароходы делали под Нижним Новгородом, паровозы и вагоны в Коломне и Луганске. Сельскохозяйственную технику производили в Харькове, Одессе. За десять лет с 1865 года протяженность железных дорого увеличилась с четырех тысяч верст до девятнадцати. Таков общий итог царствования Александра II.

29 апреля 1881 года Александр III вместе с императрицей прибыли в Санкт-Петербург для участия в военном параде на Марсовом поле. Перед началом парада был обнародован Манифест «О призыве всех верных подданных к служению верою и правдою Его Императорскому величеству и Государству, к искоренению крамолы, позорящую русскую землю, к утверждению веры и нравственности, доброму воспитанию детей, к истреблению неправды и хищения, к водворению порядка и правды в действиях учреждений России».

Высочайший Манифест от 29 апреля стал основным документом о незыблемости самодержавия.

Дальнев одобрительно отнесся к продекларированному политическому курсу и полностью поддержал его. С момента убийства государя Императора Василий несколько раз собирался посетить своего отца, но тот отказывал в аудиенции. Настало время их долгожданной встречи. Георгий Кириллович подтвердил то, что и без него догадывался или знал Дальнев. Но он сделал одно очень важное примечание:

– Имеется немало свидетельств, что государь Александр III занятиями по истории Отечества превзошел других царствующих предшественников, даже Петра I и Екатерины II.

В конце июля того же года специальный курьер уведомил научного сотрудника Императорской Публичной библиотеки господина Дальнева Василия Георгиевича о необходимости прибыть в библиотеку Аничкова дворца. Ожидался его доклад о результатах исследования берестяной грамоты, найденной в Новгородской глубинке. В уведомлении на бланке Императорского Русского исторического общества указывалось число и время прибытия.

Ничего особенного в приглашении Дальнев не усмотрел. Уже трижды он выступал со своими докладами в библиотеке Аничкова дворца, и его выступления производили хорошее впечатления.

Каково же было удивление Дальнева, когда из библиотеки его сопроводили в кабинет государя. Разговор состоялся тет-а-тет и никак не касался исследований берестяной грамоты.

Еще более удивился Василий Георгиевич, когда монарх предупредил о строгом конфиденциальном характере их беседы. Сообщил, что третьих лиц не должно существовать вовсе.

Государь извлек из папки в бархатном переплете два пожелтевших листа бумаги. Они были исписаны крупным почерком с двух сторон. Александр III был немногословен: