Взаимовыгодное сотрудничество (СИ)

Она и сейчас о том своём решении не жалела — одета, сыта, здорова и даже обеспечена. Особенно холодные ночи проводила в мотелях или дешёвых гостиницах, имя Чхве Наын используя прикрытием, а поддельные документы — как доказательство того, что ей давно за двадцать, просто выглядит излишне моложаво. Еын даже работала иногда — законно работала — перебиваясь с подработки на подработку и получая одни только гроши, которых едва хватало на перекус. Её никто, разумеется, в хорошие и достойные места нанимать не торопился — в старшую школу по понятным причинам она в своё время не поступила, а характеристика со средней оставляла желать лучшего. Она правда задумывалась над тем, чтобы обеспечить себя ещё и поддельным аттестатом, да вот только каким бы хорошим для своего возраста программером и взломщиком она не была, и какими бы хорошими навыками в подделке документов не владели её друзья, реальная жизнь — не крутой сериал, где главные герои с лёгкостью водят полицию за нос, снова и снова обеспечивая себя всем необходимым. Подделки сейчас вычисляли слишком быстро, и вовсе не достаточным становилось занести себя в нужную базу, предварительно её взломав. Задерживаться с подложными документами нигде надолго нельзя, если не хочешь, конечно, чтобы однажды по твою душу явились господа полицейские и под белы рученьки упекли за решётку — по крайней мере, до выяснения обстоятельств. А там уже дело одной только удачи и собственного красноречия, которое, откровенно говоря, сильной стороной Еын никогда не было. Вот и приходилось перебиваться малооплачиваемыми подработками и браться за вещи, далёкие от глаза и бдения закона.

Так и не найдя ничего подходящего, она захлопнула бардачок, а нос вытерла рукавом толстовки, выглядывающим из-под куртки. Еын подумала брезгливо, что зря, кажется, двумя днями ранее отдала деньги за стирку, раз теперь вот так безрассудно пачкает вещи, которые носит. Но из носа текло водопадом, и поделать с этим, кажется, было нечего. У неё деньги на лекарства действительно были — теперь были — но вот тратить их почему-то совсем не хотелось. И дело вовсе не в том, что заработаны они нечестно и цвет имеют грязно-зелёный — Еын уже давно, в конце концов, не переживала по этому поводу — а в том, что от чувства неизбежно приближающегося дерьма никак не удавалось избавиться.

Оно появилось в тот самый час и в ту самую минуту, едва только Кан Онмин предложил новое дело, в успехе которого сама Еын сомневалась слишком сильно, и основную часть работы в котором предстояло выполнить именно ей, рискуя собственной шкурой и — что куда более важно — собственным инкогнито. Она правда хотела тогда отказаться, бросить гордое «Не интересует», развернуться и уйти. Да вот только Онмин схватил её за шею, сжал так сильно, что перед глазами всё поплыло, а ещё оттолкнул к стене, заставив встретиться с ней затылком.

Еын даже сейчас фантомная боль прошила горло от одного только воспоминания об этом, и она потёрла кожу, тонкими пальцами поглаживая позвонки на шее. Всё произошедшее было похоже на бред, и Еын до сих пор не могла поверить в то, что всё закончилось. И закончилось с «плюсом» на их стороне.

Она убрала с бардачка ноги, снова открыла его, достала пистолет и спрятала его за спину, под толстовку и ремень джинсов. А затем вышла из машины, поставила ту на сигнализацию и в очередной раз содрогнулась от пробирающего до самых костей холода. На улице был уже давно не июль, и совсем скоро стоило ожидать первого выпавшего снега. Еын, несмотря на то, что одета совсем не по погоде, была бы даже рада увидеть белые хлопья в начале ноября. Снег всегда казался ей чем-то красивым и почти по-настоящему волшебным.

Она содрогнулась снова, потому что невольно вспомнила разговор с Онмином, и шмыгнула носом повторно.

— Они не абы кто, — едва не хрипела Еын тогда, хватая мужчину за запястье и пытаясь руку его отцепить от своего горла. — Нам всем конец, если нас раскроют.

— Вот и сделай так, чтобы не раскрыли, — ухмыльнулся он, слегка ослабляя хватку. — Сделай красиво и волшебно, милая, как умеешь.

И она правда сделала. Приложила все силы и умения, чтобы совершить, кажется, действительно невозможное. Они в самом деле из-под носа умудрились умыкнуть пусть не самую большую, но объёмную партию оружия, а затем перепродали её — много дороже и едва не лишившись головы, когда Кан Онмин бездумно решил набить себе цену. Он был настоящим глупцом, и Еын не понимала иногда, почему они все до сих пор считали его лидером, как только сходились для дела.

***

В аптеке пахло… аптекой.