Взаимная помощь среди животных и людей как двигатель прогресса

Все эти факты показывают, что безрассудное преследование личных интересов, с полным забвением нужд других людей, вовсе не представляет главной, характерной черты современной жизни. Наряду с этим себялюбивым течением, которое горделиво требует признания за собой руководящего значения в человеческих делах, мы замечаем упорную борьбу, которую ведет сельское и рабочее население с целью снова ввести постоянные учреждения взаимной помощи и поддержки. Мало того: мы открываем во всех классах общества широко распространенное движение, стремящееся к установлению бесконечно-разнообразных, более или менее постоянных учреждений для той же самой цели. Но когда от общественной жизни мы переходим к частной жизни современного человека, мы открываем еще один, чрезвычайно широкий, мир взаимной помощи и поддержки, мимо которого большинство социологов проходит, не замечая его, — вероятно потому, что он ограничен тесным кругом семьи и личной дружбы[350].

При современной системе общественной жизни, все узы единения между обитателями одной и той же улицы или «соседства» исчезли. В богатых кварталах больших городов люди живут рядом, даже не зная, кто их соседи. Но в тесно населенных улицах и переулках тех же городов все прекрасно знают друг друга и находятся в постоянном соприкосновении. Конечно, в переулках, как и везде, дело не обходится без мелочных ссор, но вместе с тем вырастают и сближения, соответственно личным склонностям, и в пределах этих сближений практикуется взаимная помощь в таких размерах, о которых более богатые классы не имеют и представления. Если, например, мы присмотримся к детям бедного квартала — играющим на лужайке, на улице, или на бывшем кладбище (в Лондоне это видно нередко), мы тотчас заметим, что между этими детьми существует тесный союз, несмотря на случающиеся драки, причем этот союз предохраняет детей от множества всяких несчастий. Стоит какому-нибудь малышу наклониться с любопытством над открытым отверстием водосточной трубы, — и сотоварищ по игре уже кричит ему: «Уходи — там в дырке сидит лихорадка!» — «Не лезь через эту стену; если упадешь на ту сторону, поезд раздавит тебя!» — «Не подходи близко к канаве!» — «Не ешь этих ягод: яд — умрешь». Таковы первые уроки, получаемые малышом, когда он присоединяется к сотоварищам на улице. Сколько детей, местом игр которых служат улицы возле недавно построенных «образцовых рабочих жилищ» или набережные и мосты каналов, погибли бы под колесами телег, или в мутной воде каналов, если бы между детьми не существовало этого рода взаимной помощи! А если какой-нибудь мальчуган все-таки попадет в неогороженную канаву, или девочка свалится в канал, то уличная орда малышей поднимает такой крик, что все соседство сбегается на помощь. Все это я говорю по личному наблюдению.

Затем идет союз матерей. — «Вы не можете себе представить, — писала мне недавно одна английская женщина-врач, живущая в бедном квартале Лондона, которую я просил сообщить мне свои впечатления, — вы не можете себе представить, как много они помогают друг другу. Если, какая-нибудь женщина не приготовила, или не могла приготовить, нужного для ожидаемого ребенка, — а как часто это случается! — то все соседки приносят что-нибудь для новорожденного. В то время одна из соседок всегда берет на себя заботу о детях, а другая о хозяйстве, пока роженица остается в постели». Это — обычное явление, о котором упоминают все, кому приходилось жить среди бедняков в Англии, да и вообще среди бедного городского населения. Тысячами мелких услуг матери поддерживают друг друга и заботятся о чужих детях. У дамы, принадлежащей к богатым классам, требуется известная выдержка — к лучшему или к худшему, пусть сами судят, — чтобы пройти на улице мимо дрожащих от холода и голодных детей, не замечая их. Но матери из бедных классов не обладают такой выдержкой. Они не могут выносить вида голодного ребенка: они должны накормить его; так они и делают. «Когда дети, идущие в школу, просят хлеба, они редко или скорее никогда не получат отказа», — пишет мне одна приятельница, работавшая в течение нескольких лет в Уайтчапэле, в связи с одним рабочим клубом. Впрочем, лучше будет привести несколько выдержек из ее письма: «Смотреть за больным соседом или соседкою, без цели какого бы то ни было вознаграждения — общее правило среди рабочих. Равным образом, когда женщина, имеющая маленьких детей, уходит на работу, за ними всегда присматривает одна из соседок.

Если бы рабочие не помогали друг другу, они совершенно не могли бы существовать. Я знаю рабочие семьи, которые постоянно помогают одна другой — деньгами, пищей, топливом, уходом за маленькими детьми, в случаях болезни и в случаях смерти в семье.

Среди бедняков „мое“ и „твоё“ гораздо менее различается, чем у богатых. Ботинки, платье, шляпы и т. д., словом — что понадобится в данный момент — постоянно одолжаются друг у друга, а равным образом всякого рода принадлежности хозяйства.