Вызовите шерифа

– Год брака – внушительный опыт, поэтому я склонен поверить вам на слово и согласиться с вашим мнением об Анне Честертон. Весьма скользкая особа. Была бы хоть малейшая улика против неё, я бы уже мчался обратно в особняк Шоу с наручниками. Но одного скверного чувства мало.

Опрос прислуги, а также соседей и миссис Шоу не дал абсолютно ничего, кроме ахов и вздохов. Клубок продолжал раскручиваться, но так никуда и не вёл.

– Наверняка это она, – буркнул Эдвардс, намекая на невестку мистера Шоу.

– Не спешите с выводами. – Сказал инспектор, прохаживаясь по своей коморке и то и дело почёсывая подбородок для ясности мысли. – Что мы имеем? Кабинет ограбили быстро, неаккуратно, но при этом практически незаметно – ни свидетелей, ни звука в уснувшем доме. По словам всех обитателей особняка, никто ничего не слышал и не знает. Вам есть, что дополнить, господа?

Он остановился и бросил пытливый взгляд на подчинённых, давая им шанс блеснуть своей сообразительностью. Но Эдвардс только уставился в ответ, а Шериф почесал за ухом, поэтому раздался голос уже успевшего отличиться Майлстоуна.

– Чтобы перевернуть мебель, тем более почти неслышно, нужна неслабая сила, сэр. Из этого можно сделать вывод, что вор – скорее всего мужчина. Взлома не выявлено. Это значит, что он воспользовался ключом, который украл или…

– Который у него уже есть. – Хлопнул в ладоши инспектор. – И снова очко в твою пользу, Питер!

Не обращая внимания на вновь покрасневшие щёки констебля, которые уже начали походить на сочный персик, Гарри Мартин продолжал развивать свою теорию:

– Всем нам нужно брать пример с нашего самого ценного сотрудника, Шерифа. – В ответ раздался лишь собачий хрип. – Именно он нашёл вещественное доказательство – пуговицу, которая наверняка отвалилась от мужского жилета или пиджака. Почему мужского, спросите вы.

Сыщик поиграл коричневой пуговицей в руках.

– Женские выглядят иначе, сэр. – Наконец-то подал голос Эдвардс. – Ну, я так думаю…

– Решили реабилитироваться, Шон? – Усмехнулся его наставник. – Тут вы правы. Ни разу не видел женской пуговицы похожей на эту. Из всего вышесказанного вердикт напрашивается сам собой: грабитель – сильный мужчина, который имел доступ в дом. И я даже могу назвать вам его имя…

Шериф навострил уши, а заинтригованные констебли чуть подались вперёд, чем вызвали несказанное удовольствие молодого инспектора.

– Наш вор – Фред Шоу.

– Не может быть! – Выдохнул Эдвардс. – Но откуда у вас такая уверенность?

– Всё очень просто, мой дорогой друг. – Парировал Мартин. – Под наше описание попадает только два человека, сам мистер Шоу и его сын, так как ни прислуги мужского пола, ни близких друзей, которые бы могли открыть дверь ключом, не обнаружено. Но моя полная уверенность объясняется ещё двумя железобетонными доказательствами. Первое – всё та же самая пуговица.

Инспектор подбросил улику в сторону констеблей. Проворный Майлстоун опередил напарника и ухватил пуговицу, сразу же принявшись разглядывать её со всех сторон.

– Что вы видите, констебль?

– Буква Ф, сэр.

– В точку. Обладая такими деньжищами, как Шоу, я возможно бы и сам покупал себе жилеты на заказ, – он пригладил свою поношенную льняную безрукавку, – и заказывал именные пуговицы у лучших кутюрье. Я более, чем уверен, что «Ф» – это Фред.

– А второе доказательство? – Спросил Эдвардс, когда молчание затянулось.

– Благодаря всё тому же Шерифу я обнаружил преинтереснейший документ. – Мартин вытянул сложенный пополам листок и протянул своим подопечным.

– Это завещание, сэр…

– Не зря я вас терплю, Эдвардс, – пошутил инспектор, пристыдив молодого полицейского, – читать вы умеете. Поэтому, как вы можете прочитать ниже, завещание составлено по всем правилам и подписано обоими сторонами – мистером Шоу и нотариусом, поэтому оно имеет законную силу. В завещании говорится о том, что в случае смерти Эдварда Шоу, всё имущество будет распределено поровну… между его женой и благотворительными фондами солдатам и жертвам войны. О сыне ни слова. Вот и мотив, джентльмены. Причём, мотив очень веский, насколько я могу судить. Наверняка, у Шоу младшего припасена солидная сумма на чёрный день, но, когда любимый отец лишает тебя наследства, кто тут останется доволен.

Постоянно нахмуренное лицо Эдвардса разгладилось и даже просияло, когда его наконец озарила умная мысль.

– Поэтому он решил украсть коллекцию в отместку отцу! – Воскликнул он, даже вскочив со стула. – Он сможет продать слонов за сотни тысяч фунтов и не останется у разбитого корыта.

– Мне нравится ваш пыл, Эдвардс! – Похвалил ободрившегося констебля инспектор. – Поздравляю, господа. Мы раскрыли преступление за… – он взглянул на свои часы на цепочке и постучал по подбородку. – За каких-то шесть часов. И то, пришлось потратить их на обзвон коллег из других городов.

– Помнится, корову миссис Дженкинс мы искали дольше. – Заметил Эдвардс.

Мартин победоносно потряс пальцем у него перед носом.