Вызовите посла

Смирнов, чуть сдвинув шлем-маску со рта, невозмутимо записывал паспортные данные сотрудников, оказавшихся в этот момент в офисе. Бойцы разошлись по кабинетам. Работники агентства пытались следить за ними, опасаясь, что собровцы могут подбросить им что-нибудь нелегальное, и бойцам приходилось идти на ухищрения, чтобы задержать их то в коридоре, то в соседнем кабинете расспросами о том, где находится рабочее место каждого конкретного сотрудника, чтобы дать возможность фээсбэшникам хоть ненадолго уединятся в служебных помещениях.

Когда Смирнов взял в руки паспорт Фотографа, один из двух фээсбэшников, узнав объект разработки, переместился за спину Смирнова, заглянул через плечо в документы и прочел: «Старков Сергей Георгиевич».

Смирнов заметил его заинтересованность и задал вопрос Старкову, как договаривались с фээсбэшником еще в микроавтобусе:

— Сергей Георгиевич, а где ваше рабочее место?

Старков указал на стол, скрытый за кадкой с деревом, напоминающим березу. Обыск продолжался, и Богданов постарался увести сотрудников в другие помещения, оставив фээсбэшника наедине со столом Старкова, с фотоаппаратом, лежащим на столешнице, и компьютером.

Ему хватило десяти минут, и фотографии Ермилова и Меркуловой бесследно исчезли из фотоаппарата, а в компьютер Старков их и вовсе еще не успел переписать. Но зато память компьютера пополнила небольшая программка, копирующая все данные с жесткого диска и отправляющая их на заданный программой электронный адрес.

В офисе детективного агентства нашли незарегистрированный пистолет ТТ. Богданов возликовал:

— Ствол изымаем! Чей он, как я понимаю, сознаваться вы не намерены? — Пистолет нашли между кадкой с березой и батареей центрального отопления. Кто-то успел сбросить туда ТТ, когда в агентство ворвались спецназовцы. Ближайшим был стол Старкова. Богданов мысленно потирал руки. — На стволе пальчики. Откатаем всех, установим хозяина.

Собравшиеся молчали, из чего Вячеслав заключил, что либо хозяин успел стереть «пальчики», либо рассчитывал дать деру, когда собровцы уйдут. Задерживать всех Богданов не планировал. Да и для задержания кого-то конкретного не было достаточных оснований.

— Передам дело следователю, и вас вызовут, — заключил он удовлетворенно, понимая, что находка нелегального ствола снимает все вопросы к нему как к организатору сегодняшнего мероприятия. Сигнал от осведомителя подтвердился и никто не станет уже разбираться, что никакого сигнала в УБОП и не поступало.

В микроавтобусе пришлось потолкаться, пока расселись по местам, — собровцы и так-то не маленькие, а в бронежилетах и с оружием просто гиганты. Оставили пятачок свободным сзади между кресел, чтобы фээсбэшники могли переодеться обратно в гражданку.

— Нормально сработали? — спросил Богданов, снимая «сферу» и приглаживая влажные волосы.

— Вполне, — кивнул один из фээсбэшников. — Не боишься вот так светиться? Придут к тебе от этого Кости и холку намнут.

— Я сам кому хочешь намну. «Мы не ждали посмертной славы. Мы хотели со славой жить», — процитировал он стихи Друниной, удивив своей эрудицией оперативника ФСБ. — У меня нет в планах пасть смертью храбрых.

Богданов не собирался откровенничать с незнакомым коллегой Ермилова о том, что ради этого самого Ермилова он горы свернет и никакой Костя, тем более Ростовский, ему не помеха.

* * *

— Олег Константиныч, я тебе кое-какие материалы по Петрову уже подобрал, — Сухопарый седой архивист Леонид Степаныч протянул Ермилову большую папку, напоминающую форматом ту, в которой второй сын Ермилова, Васька, таскал на кружок по рисованию свои акварели. — Завтра смогу снабдить тебя более полными данными. Запросил дело Петрова. А сегодня погляди пока это. В таком объеме мы даем информацию о разоблаченных предателях для ознакомления молодым сотрудникам. Ты в ДВКР, можно сказать, и есть молодой сотрудник.

Ермилов хмуро кивнул. Он пришел к Николайчуку прямиком от Плотникова. Разговор с шефом Олега напряг. Петр Анатольевич показал фотографии, уже распечатанные с карты памяти фотоаппарата. Он внимательно наблюдал за реакцией Ермилова, перебиравшего пачку фотографий. Тут были кадры с Меркуловой и до ее встречи с Олегом.

— Чего приуныл? — спросил Плотников. — Теперь нам, во всяком случае, понятно, что следили не за тобой, а за журналисткой. И фотки твои мы изъяли. За Старковым приглядывают, телефоны его слушают, — увидев недоумение во взгляде Олега, он пояснил: — Фотографа зовут Сергей Георгиевич Старков.

— Я-то ладно, — махнул рукой. — А вот за ней почему следят?

— Разберемся. Одно хорошо: раз за ней «хвост», значит, маловероятно, что ее завербовали в Штатах.

— Вы в самом деле так думали?

— Я обязан просчитывать все варианты и тебе советую, — сухо заметил Плотников. — Невзирая ни на какие симпатии.

— Какие симпатии? Вы о чем? — насупился Ермилов. — Просто я убежден, что Меркулова не могла… Она, может, и авантюрного склада, но все-таки все ее репортажи и материалы в печатных изданиях патриотичные. Она не пошла бы на сговор с американцами.