Вызов

   - Бирсен, для меня не найдется ничего получше джинсов? - я вошла в комнату молодой женщины.

   Спальня была отделана тканью, даже обои были на тканевой основе. Драпировки всюду, широкая кровать с пышным пологом. Все в золотисто-коричневых и бежевых тонах.

   - Конечно, поройся в гардеробе, - Бирсен милостиво указала мне на дверь за драпировкой.

   - У тебя так красиво...

   - Спасибо.

   Девочки не обратили на красоту никакого внимания.

   - А можно мы лучше уйдем? - робко спросила одна из них, Яра.

   Бирсен уперла точеные смуглые руки в бока, властно и изучающе уставилась на нее.

   - Нет, нельзя. Так, тебе черное...

   Я откопала в недрах гардероба Бирсен очень красивое бирюзовое платье-бюстье длиной немногим выше колен. На груди ткань была собрана в виде крупного узла. Хорошо, что колготки под джинсами целые...

   С трудом раздев артачащихся девчонок, Бирсен бросила мне:

   - Туфли внизу, на полках...

   Я нашла для себя сабо на каблуке, так как нога у Бирсен была чуть поменьше моей. Пришлось снять колготки. Причесалась тут же, в гардеробной, спросив разрешения, прошлась по лицу пуховкой и освежила черную подводку и тушь на глазах, накрасила губы. Пощипала себя за щеки, так как в арсенале Бирсен не было румян светлее бронзовых. Ну что ж, из зеркала на меня смотрела вполне себе симпатичная бледная брюнеточка. С этими упырями бесстыдно красивыми я заработаю себе не только цирроз печени, но и комплекс неполноценности.

   - Вот так-то лучше, - Бирсен надела на одну из девочек черное платье на бретельках с блестками, на другую - белое, с глубоким треугольным вырезом и без рукавов. Я слышала их перебранку по поводу того, что девочка не хотела снимать бюстгальтер. - Хоть на людей похожи. Пошли, накрашу вас быстро, - похоже, Бирсен любила играть в куклы...

   - Пожалуйста, отпустите, - захныкала Соня.

   - Да прекрати! - рявкнула Бирсен. - "Сумерки" любишь?

   - Нееет...

   - А "Дневники Вампира"?

   - Да...

   - Ну вот, у нас тут все такие как Дэймон и Стефан. И именинник очень красивый, но он еще не проснулся. И никто тебя не будет насиловать, так, крови попьют...

   Я вышла из комнаты, поблагодарив Бирсен. Нет, мне не было жаль этих девчонок. Ни капли. По лестнице подымался Кимура топлесс. Свитер он нес в руках.

   - Ким, а когда Саша и Иван подымаются? И что с твоим свитером?

   Парень махнул рукой:

   - Облили меня нечаянно. Где-то через полчаса начнут просыпаться. Ты здорово выглядишь, кстати, - Ким улыбнулся. - И там Мана явился.

   - Спасибо, Кимура, - я протянула ему руку, проходя мимо, и он скользнул своей ладонью по моей.

   В гостиной уже было шумно, так как с Маной приехало целое кодло вампиров и смертных. Никола, Киву, Элина, еще несколько вампиров - их можно было узнать по лучезарным улыбкам и раскованности. Мана отчего-то с кислым лицом сидел на том пуфе, на котором сидела подле Ингемара я. Он пил коньяк и, склонившись, внимал Мастеру, который неспешно рассказывал ему что-то.

   Я махнула Николе, занятой беседой с Ланой и указами бармену. Та помахала в ответ. Я села возле Маны, не желая его отвлекать, на второй свой пуф. Приведенные моим зеленоглазым люди пока что наливались спиртным. Однако ко мне сразу же приблизился один из свежеприбывших смертных - очередной манекенщик или стриптизер. Длинноволосый смуглый брюнет, весь такой жгучий - м-мать...

   - Привет, - у него был звучный голос и приятная манера общаться, он очень красиво и добро улыбался, - ты выглядишь бесподобно. Может, сегодня я смогу стать твоим? Пожалуйста, - и он уморительно мило сделал щенячьи глазки.

   Вот что значит накраситься. Косметика - страшная сила.

   - Что, так понравилась, что даже просишь об этом? - я с недоверчивой иронией улыбнулась ему.

   "Извини на секунду, Мастер", - услышала я за спиной голос Маны. Видимо, он обратил внимание на наш диалог.

   - Шутишь? Такая красивая и нежная, самая притягательная в этой гостиной, - он понизил голос, - по крайней мере, для меня.

   Понятно. Мальчик трусит, поэтому подыскал себе вампиршу почеловечней...

   - Ты мне польстил, но я не вампир, - я пожала плечами с улыбкой.

   Я обернулась. Мана внимательно вслушивался в нашу беседу без малейшего зазрения совести.

   - Очень жаль, - манекенщик с видимым сожалением поднялся, - прости.

   - Ничего, - великодушно махнула я рукой.

   Глянула на Ману. Он обратил лицо к Ингемару:

   - Прости, Мастер. Продолжай, пожалуйста.

   Я вернулась к созерцанию праздника. Близ меня, в широком кресле, сидели две девицы из эриставовых. Одна чувствовала себя уже настолько вольготно, что спросила у меня:

   - А ты давно едой работаешь?

   - А что за вопрос такой? Я не работаю.

   Либо она была столь развязной, эта пухлогубая солярийная блондинка, либо я слишком высокомерно спросила, но следующая реплика ее была крайне хамской:

   - А, так значит за бесплатно шею подставляешь. И не только шею, - и они с подругой захихикали.

   "Секунду еще, извини великодушно, Ингемар", - донеслось до меня, обомлевшей от наглости той блондинки.

   - Слышь, вротарьщица, - услышала я голос Маны, нехороший такой, - мигом извинилась перед ней.

   Блондинка и подружка перестали хихикать и уставились на парня.