Вызов принят

– Пепис очень хочет, чтобы нашли Святого Калина, – вкрадчиво проговорил министр. – Никто из нас не желает священной войны,которая явно состоится, если глава уокеров не найдется вовремя. Этой войны не хочу даже я. – Баластер помолчал. – Я пришел к вам за помощью, леди Элибер.

Элибер напряглась:

– Ну и чего же вы хотите?

– Страсть командира Шторма к утерянному прошлому уступает только его страсти к вам. Вы ведь вполне можете им управлять, леди! Может быть, для начала командир отыщет Святого Калина, а уж потом будет калечить себя, имплантируя в собственный организм целую череду воспоминаний, наполненных ужасом и болью? Убедите его повременить с этой операцией!

“Ну да – повременить до того момента, пока ты не сможешь разрушить запись, снятую с мозга Джека!” -подумала Элибер.

– Для того, чтобы найти эту ленту, – сказала она, – мы с Джеком прошли через ад.

– В самом деле? – Баластер зло хихикнул. – Через ад и еще через организацию Зеленых Рубашек, – само название мятежной группировки, казалось, вызывает у министра неприятный вкус во рту. – Но Шторм решил, что этого ему мало, и сейчас собирается пройти еще через один ад, а нам он нужен не только здоровым, но и физически сильным.

Элибер попыталась улыбнуться:

– Видите ли, министр, Святой Калин исчез абсолютно бесследно. Ни ваши помощники, ни его церковь не знают даже приблизительно, где он может находиться. Я не думаю, что имею хоть какое-то право просить Джека приостановить операцию по возвращению памяти до тех пор, пока что-то не прояснится со Святым Калином. Это было бы несправедливо. – Элибер изо всех сил старалась отвечать министру с ледяным спокойствием. Ей было понятно, что чем более нежелательной для Вандовера была операция по возвращению Джеку памяти, тем с большим упорством Шторм должен был настаивать на своем. Нет – Элибер уставила глаза в пол. – Она не позволит себе взглянуть на Баластера, пусть сверлит её своим злобным шизофреническим взглядом. Она не позволит Вандоверу вывести себя из терпения.

– Ну а как же вы сами, леди? – вкрадчиво заговорил Баластер. – Готовы ли вы сами пойти на такой риск и потерять его? Ведь воспоминания могут и не сложиться в одно целое, так что – Шторм может вспомнить свою жизнь до холодного сна и начисто забыть то, что происходило с ним после пробуждения. Леди Элибер, неужели же вы желаете стать забытой?

Элибер сжала зубы. Одно только предположение, что Джек Шторм способен забыть ее, повергало её в нескончаемый ужас. Она упорно смотрела на розовые обсидиановые плиты пола и молчала – пусть министр не думает, что потряс ее.

Баластер подождал ответа, а потом понимающе улыбнулся:

– Я так и думал. Мы с вами союзники, леди Элибер, возможно, не очень удобные друг для друга, но все же союзники. На этот раз я призываю вас проявить эгоизм – ведь всем нам нужен один и тот же результат. Подумайте как следует. – Баластер замолчал и подождал, что ему ответят, но, не дождавшись ни единого слова, повернулся и пошел прочь.

Она смотрела в спину Баластеру до тех пор, пока он не исчез за поворотом коридора, и только убедившись в том, что министр уже не видит ее, топнула каблучком по розовым обсидиановым плитам и громко сказала:

– Идиот!

Конечно, больших перспектив ни у Джека, ни у нее не было. Их будущее давно уже представлялось Элибер подернутым дымкой тумана. Может быть, Джек боролся с траками так долго, что не смог перестроиться и принять предложенного жуками мира. А может быть, он все-таки был прав, и ат-фарелы являлись не заклятыми врагами человечества, как об этом любил говорить император Пепис, а просто новой расой, обнаружившейся в космосе, расой, с которой надо искать контакты и идти на сотрудничество, а совсем не воевать.

Временами на Элибер накатывало отчаяние. В общем-то, не все, что делал Шторм, совпадало с его личными желаниями. Но был ли у них выбор? Она слышала, о чем шептались молодые рыцари в императорских казармах: Джек Шторм – труси предатель,да к тому же еще и убийца,которого милостивый император Пепис вернул на планету в кандалах.

К тому же, для широкой публики Джек так и оставался мертвецом, в память которого совсем недавно отгрохали грандиозные похороны, так что сейчас со Штормом можно было делать что угодно, не опасаясь вызвать гнев у широких масс населения. И все же человек, который мог подумать, что бывший командир рыцарей Доминиона беззащитен, – глубоко ошибался.

Дверь внезапно открылась, и суетливые мысли Элибер закружились и улетели прочь, как подхваченные сильным порывом ветра осенние листья. Джек! В этой комнате был Джек! Врачи сновали взад и вперед, не обращая никакого внимания на Элибер.

– Насколько я понимаю, сейчас он в превосходном состоянии, – сказал помощник главного хирурга. – Но всё-таки хотелось бы посмотреть на зачатки пальцев прежде, чем он покинет нас. Насколько я могу понимать, в ближайшее время соединительная ткань шрамов будет только утолщаться.