Вызов гордости

– Вообще-то я понятия не имею. Утром он отправился с визитом к сквайру, но вроде пора бы ему и вернуться.

– О, это нечестно! Нечестно! – закричала Аманда, спрыгивая с дивана и поворачиваясь к мужу. – Ты все это время знал, что Бо поехал к сквайру просить руки Анны, а нам не сказал ни словечка! Да ты просто… – Она замолчала, подыскивая слово, и тетя Агата тут же услужливо его подсказала. – Да, низкий, спасибо, тетя, самый низкий человек на свете! И хватит ухмыляться, как обезьяна, Джаред! Ты знаешь, что я так долго готовилась к этому моменту! – Постепенно негодование исчезло с ее лица, она протянула руки к Джареду и счастливо заулыбалась: – Ты в таком же восторге, как и я, правда, милый?

Джаред сжал ее руки и ответил:

– Да, малышка, правда. Хотя должен сказать, что меня ужасно огорчает твой успех в сватовстве. Содрогаюсь при мысли о том, что ждет бедного Кевина, когда ты подберешь ему женщину. У него не останется ни единого шанса.

– Джаред, это нехорошо. Я не заставляла Бо и Анну влюбляться друг в друга. Я их просто познакомила и… гм… позволила природе взять свое.

Джаред встал и обнял ее за талию:

– Разумеется, сердечко мое, ты почти ничего не сделала, чтобы подтолкнуть их роман, всего тычок, другой в нужном направлении. Время от времени. Например, ты пригласила Анну и нарочно оставила их наедине с Бо на целый час, сказав, что у тебя неприятности на кухне. Ты все устроила ловко и незаметно, Аманда, – впрочем, эти двое не заметили бы, если бы на них рухнул целый дом.

Аманда капризно выпятила нижнюю губку, но они слишком радовалась, чтобы долго обижаться. Все еще стоя в объятиях Джареда, она обратилась к леди Чезвик за поддержкой.

– Неужели я действовала так неловко, тетя Агата?

– Господи, нет, дорогая моя! По сравнению со мной ты была чрезвычайно ловкой и сообразительной. Да когда я пыталась окрутить Джареда с мисс Фарнворти, я на пикнике нарочно наступила ей на подол, чтобы потом предложить ей воспользоваться нашей каретой – вернуться домой и переодеться.

– Это точно, тетушка, – вмещался Джаред, – а когда ты заманила ее вместе с горничной в карету, то вынудила меня сопровождать их, потому что у тебя – ты только послушай, Аманда! – заболел живот и ты боялась, что из-за плохих рессор тебе станет еще хуже. Плохие рессоры, разумеется, – в моей-то карете! Потом мне три месяца пришлось откровенно грубить проклятой девице, пока она не согласилась оставить меня в покое и обратить внимание на виконта Уиттерби. А в другой раз…

– Хватит болтать, племянник. Я не просила перечислять все мои прегрешения.

От двери послышался протяжный голос:

– Прегрешения? О, здорово, мы обнажаем наши души? Мой последний великий грех состоит в том, что я похвалил рукоделие леди Элизабет. Искренне надеюсь, что она не подарит мне на Рождество сделанные своими руками домашние тапки, потому что я такие дрянные вещи носить отказываюсь, а у моего камердинера нога гораздо больше моей.

– Ой, заткнись, Кевин Ролингс. Твой язык сразу выдает, что у тебя между ушами пусто, – бросила леди Чезвик. – Я знала тебя еще тогда, когда ты лежал в пеленках, и с каждым днем ты все больше походишь на мать – вечно прихорашиваешься, и рисуешься, и заботишься о своей внешности, а между тем голова у тебя совершенно пустая! Сядь, задавака, и закрой рот. Мы обсуждаем очень важные вещи.

Кевин тут же изобразил на лице уныние и сел за столик со спиртным, заявив:

– Прошу вычеркнуть меня из списков, мадам. Оставляю поле боя вам. Я не смею спорить с человеком, признающим, что он старше меня по крайней мере на тридцать лет.

Как раз в этот момент Джаред поднес ко рту бокал, и следующие несколько минут Аманда была очень занята, изо всех сил хлопая его по спине, а он кашлял и задыхался, потому что бренди попало не в то горло, когда тетя Агата назвала Кевина сукиным сыном.

– Те-етя, – выдавил Джаред после очередного приступа кашля, – где ты подцепила такое… э-э-э… непосредственное выражение?

Леди Чезвик, не отрываясь от рукоделия, сообщила племяннику, что он может думать все, что ему угодно, но в Индии она не все время проводила за дамскими чаепитиями.

– Мне довелось повидать жизнь, если ты понимаешь, что я имею в виду.

Устыдившийся Кевин подошел к обиженной леди, склонился над ее рукой и произнес длинное витиеватое извинение, оборвавшееся только потому, что в комнату наконец-то вошел Бо. Все взгляды тот час же устремились к нему, и наступило полное молчание.

Бо окинул взглядом четыре обратившиеся к нему лица, пробормотал что-то неразборчивое и повернулся обратно к двери. Аманда пулей подскочила к нему и потащила назад в комнату; она немедленно обрушила на Бо шесть вопросов подряд, не дожидаясь ответов.

Когда она замолчала, чтобы перевести дыхание, эстафету перехватила леди Чезвик, также осыпавшая Бо градом вопросов, весьма похожих на те, что уже задала Аманда. Джаред при виде замешательства Бо только украдкой посмеивался, но Кевин понял, что пора вмешаться и спасти окончательно сбитого с толку друга от атаки женщин.