Вызов

Оказалось, что каким-то невероятным образом мои рассказы попали в руки самой хозяйки агентства и так ей понравились, что она дала указание отделу по работе с новыми авторами связаться со мной и обговорить детали выпуска большого иллюстрированного альбома.

Я слушала Джеймса с открытым ртом, а он с удовольствием вываливал на меня тонны информации:

— Представляешь, какие это возможности! — От его восторженных криков я едва не оглохла. — Для тебя это настоящий шанс достигнуть чего-то большего, чем просто авторство колонки в региональной газете. Это совсем другие деньги и для тебя, Лив, и, чего греха таить, для меня тоже. Они даже упомянут газету на титульной стороне обложки. Какой лакомый кусок для рекламодателей!

Джеймс ещё долго изливался в эмоциях, а я слушала его и не слышала: у меня будет своя книга! Пускай пока это просто детский альбом, но, чёрт побери, это будет мой альбом!

— Тебе надо отобрать порядка двадцати историй из уже опубликованных. Самых интересных. Я думаю, что обязательно надо взять "Четыре сковородки", "Комариные укусы", "Немытые яблоки"… — Джеймс начал перечислять их кодовые названия, а мой мозг уже лихорадочно работал, добавляя к ним новые.

— Каковы сроки?

— Через две недели представители "Мейсен" приедут в Олимпию — познакомиться и обговорить детали. Думаю, позже тебе придётся слетать в Сиэтл для подписания авторского контракта. Но давай пока не будем об этом.

— Не будем. — Я счастливо засмеялась. — Спасибо тебе, Джеймс.

— Да мне-то за что? Это тебе спасибо, что когда-то пришла именно ко мне.

— А тебе спасибо, что дал мне шанс.

— У меня нюх на таланты, — самодовольно заявил он и ту же рассмеялся. — А ты, моя дорогая, определённо талант.

Все следующие дни прошли в редактировании, вычитывании и в бесконечных спорах с Джеймсом. Я была на грани нервного срыва, переживая по поводу предстоящей встречи. Он успокаивал, убеждал, что всё прекрасно, не надо пытаться себя переплюнуть — это чревато ошибками. Но я всегда критически относилась ко всему, что делала в жизни, и по-другому просто не могла. В конце концов, вчерашний день я взяла, чтобы успокоиться. Даже отвела детей к Ким. Макс, правда, не утерпел, вернулся в желании побыстрей начать собираться на рыбалку.

В общем, сегодня у меня был один из решающих дней в жизни, и поцелуй Стива сюда никак не вписывался. Поэтому я просто-напросто запретила себе о нём думать.

Зайдя в дом, я прямиком направилась в ванную. Вопрос что надеть давно был решён — в шкафу висел новый, хорошо отглаженный костюм. Оставалось выбрать блузку. Я приготовила три — в зависимости от погоды. Синоптики обещали жаркий день, поэтому я остановилась на ярко-зелёной, без рукавов. От воротника-стойки она красивыми атласными волнами спадала до талии — элегантно, нарядно, но не вызывающе.

Вымыв волосы, я не стала их укладывать, а просто высушила феном — творческий беспорядок на голове вполне в духе взбалмошной детской писательницы.

— Тоже мне, Роулинг, — захихикала я, скривив в зеркале рожицу.

Вернувшись в комнату, я принялась будить Эбби. Моё солнышко открыло глазки и улыбнулось.

— Доброе утро, сокровище моё, — я поцеловала её. — Пора вставать.

— Де Мак? — последовал традиционный утренний вопрос.

— Макс уехал на рыбалку, а мы с тобой сейчас умоемся, оденемся и пойдём к тёте Ким.

— Мак пидёт?

Похоже, Эбби совершенно не улыбалось провести день без брата.

— Придёт, солнышко, придёт. Рыбки наловит и придёт. Ты же любишь рыбку?

— Неть, — замотала она головой. — Я убью ябоськи. Мак дасть ябоськи?

— Конечно, даст. Даже не сомневайся.

Подхватив на руки "убительницу" яблок, я понесла её в ванную.

Около восьми часов мы стояли на крыльце Ким. Эбби убежала в дом, на прощание обслюнявив мою щёку. Ким же заключила меня в дружеские объятия и дрожащим голосом залепетала какую-то ерунду про силу и веру. Её волнение выбило из меня все остатки и того, и другого.

— Господи, как же я боюсь!

В доказательство этих слов, я потихоньку начала оседать в её руках. Ким мгновенно преобразилась. Она посуровела, напряглась и энергично встряхнула меня за плечи.

— Прекрати немедленно! Ты талантливая, образованная, красивая и самая сексуальная в мире умница. Иди и порви этих Нельсонов.

— Мейсенов, — проблеяла я.

— Один фиг! — рявкнула Ким. — Иди и порви!

Я послушно начала спускаться с крыльца.

— И меньше чем на миллион не соглашайся! — полетело мне в спину.

— Не буду.

Сев в машину, я пристегнула ремень, включила зажигание и, помолившись про себя, нажала на педаль газа.