Вызов

Той же ночью я проснулась от острой боли в желудке. Я отравилась и теперь чувствовала себя ужасно. Я почти не спала. В какой-то момент я испугалась, что вообще могу не дожить до следующего утра. Часам к десяти мне стало немного легче, и я решила спуститься в ресторан, чтобы попытаться затолкать в себя хоть какую-то еду. Я села на открытой веранде, положила себе немного белого риса и налила кофе, хотя знала, что в таком состоянии лучше пить чай. Я почувствовала, что, даже если бы со мной что-то случилось, мир все равно продолжал бы свое движение. Бурундучки по-прежнему сновали бы по проводам, птицы пели, люди вокруг разговаривали, а официанты делали свою работу. И даже если бы что-то случилось не только со мной, но и с доброй половиной мира, спустя некоторое время все успокоилось бы и жизнь снова приняла бы максимально привычное для всех выживших течение. Я поразилась своим мыслям, сделанное открытие ошарашило меня, заставило руку с вилкой застыть в воздухе. Заметив, что мужчина за соседним столиком странно на меня смотрит, я поднесла ее к губам… и поразилась. Вкус риса казался мне чем-то совершенно особенным, словно я пробовала его впервые. То же самое было с кофе. И это новое чувство все нарастало в течение дня. Я смотрела на солнце и понимала, насколько счастлива, если все еще могу впитывать его кожей, каждой клеточкой своего тела. Я окуналась в море так, будто делала это впервые. Вечером, когда я сидела на балконе в своем номере и потягивала вино со льдом из бокала, неожиданно вспомнила о своей вчерашней просьбе к Будде. И меня осенило: видимо, Бог услышал меня и послал мне отравление, чтобы я вспомнила о том, насколько чудесен этот мир. С Максом ли мы вместе или нет – Земля всегда остается самым прекрасным местом во Вселенной, если только не забывать о том, как здесь хорошо. Слишком часто, уйдя в проблемы с головой, окунувшись в суету, мы теряемся, а потом сетуем, что лишились смысла жизни. Но смысл жизни в том, что нас окружает. В том, чтобы любить каждую минуту того недолгого, в сущности, времени, отпущенного судьбой. В том, чтобы получать удовольствие от каждого кусочка хлеба, от каждого глотка вина, от каждого счастливого мгновения любви. И я написала Максу: «Все еще люблю тебя, так же, как и прежде, несмотря ни на что!» Он ответил тем же, и я знала, он искренен, что бы ни происходило сейчас с ним в Москве.

Вернувшись, я узнала, что все обстояло именно так, как я и предполагала. Я снова заметила частые эсэмэски, мигающие на его телефоне, общение по скайпу, в общем, все то, от чего я убегала, снова накатило на меня, вцепилось в сердце холодной рукой. Но теперь у меня было свое оружие. Я вернула себе радость жизни. Я уезжала из Москвы совершеннейшей эмоциональной развалиной. А теперь что-то внутри заставляло меня двигаться вперед, просыпаться с улыбкой на губах и засыпать счастливой. Я очень хотела сохранить это чувство как можно дольше.

Макс выглядел очень соскучившимся, а я и вовсе истосковалась по нему, поэтому старалась держать себя в руках, не устраивать сцен, не плакать вечерами. Благодаря внутреннему неведомому мне ранее чутью я знала, что это безумие скоро закончится. Так и случилось.

Однажды утром Максу позвонили, и он куда-то засобирался. Я не стала ничего спрашивать. После моего приезда мы много говорили о нас, и он часто повторял, что любит меня, что я смысл его жизни, что, пока я отсутствовала, он многое понял. И хотя в первые дни я задавалась вопросом: «А тогда зачем? Для чего он возобновил те отношения, если все обстоит так, как он говорит?», я была уверена, вопрос этот скорее риторический, ни у кого не имелось на него ответа. Потому что люди часто бывают непоследовательны. И в этом есть своя прелесть. Неожиданности привносят в нашу жизнь новый вкус, экспрессию.

Так вот, мой любимый уехал и вернулся лишь к вечеру в очень мрачном расположении духа. Он извинился и ушел на кухню. Я слышала, как он достает из шкафа стакан, и понимала, что его лучше ни о чем не спрашивать. Через полчаса он вышел из добровольного заточения и подошел ко мне близко-близко. Я ощутила запах виски, смешивающийся с его собственным, таким родным для меня ароматом.