Вызов

Сапожник покачал головой и вздохнул: – Только вот однажды приходит этот герой к своему другу и говорит: «Узнал я, что Вождь наш вовсе не Вождь. Сам, – говорит, – не верю, А правда. Умер наш Вождь давным-давно, а на его месте сидит какой-то товарищ Вечный…» Произнеся это странное имя, сапожник нахмурился: – Его друг не поверил. Что значит: Вождь – не Вождь? Какой такой товарищ Вечный? Только вскоре поехал этот герой на велосипеде. Хорошо ездил, в дождь ездил, в бурю ездил… А тут поехал – и попал под грузовик. Бывает, конечно…

Сапожник помолчал и заговорил вновь, еще медленнее, взвешивая каждое слово: – Друг его к тому времени большим человеком стал. Сам не хотел товарищи выбрали. Познакомился с бумагами… Как вот потом товарищ Лунин познакомился. И понял…

Что именно понял этот сказочный герой, сапожник не уточнил. Он перешел к верстаку, где стояла швейная машинка, и начал застрачивать латку на кроссовке: – А потом Вождь умер, – наконец заговорил он, – кто плакал, а кто радовался. Похоронили его, речи сказали. А он потом приходит…

– Как? – не выдержал Келюс. – Кто приходит?

– Приходит и говорит, – не отвечая ему, продолжал сапожник: – «Я, говорит, теперь вместо тебя буду. Тот Вождь уже не нужен, у нас будет новый Вождь. Но это буду тоже я… А ты, дорогой, много знать стал. Прямо как друг твой, который на велосипеде ездить не умел…»

– И что? – вновь не выдержал Николай.

– А ничего, товарищ Лунин. Этот «Карман» уже работал. Пока товарищ Вечный снова власть брал, кое-кто успел выбраться. Кто уехал в эту… Утопийскую Советскую Социалистическую Республику… А кто здесь сапоги латает…

– А товарищ Вечный?

– А что товарищ Вечный? – удивился сапожник. – Он на то и Вечный. Правит сколько хочет, потом выбирает себе нового… И снова правит… А того…

Сапожник поднес ребро ладони к горлу. Впрочем, Келюс и так понял, что этот странный человек имеет в виду.

– Тайна Больших Мертвецов! Сапожник явно услыхал его слова, но никак не отреагировал.

– А зачем этому Вечному скантр? – не отставал Лунин.

Хозяин мастерской помолчал, а затем задумчиво проговорил: – А мы его тоже спрашивали, зачем на всякую научную ерунду деньги тратить? Деньги эти, товарищ Лунин, кровью доставались. А он говорит: «Дураки, нам сила нужна… Большая сила…»

– Око Силы, – подсказал Келюс.

– Большая сила, – повторил сапожник. – А скантр эту силу в фокус соберет и куда надо направит. В Крыму поставишь – до самой Греции доберешься… Это тебе, товарищ Лунин, не листовки Коминтерна…

– А что это за Утопийская Республика? – поинтересовался Николай, никогда раньше не слыхавший о таком государстве.

– Утопия, товарищ Лунин, – всегда утопия! – отрезал собеседник. ~ Циолковские хреновы! Сидят, коммунизм строят и меня ругают. Пусть строят. Поглядим…

Он поставил последний стежок, отрезал нитку и внимательно осмотрел кроссовку: – Прошу, барышня! Не хуже, чем у проклятых империалистов!

Ольга нерешительно взяла кроссовку, примерила и вежливо поблагодарила, осведомившись, сколько должна за работу.

– Э-э, – махнул рукой сапожник. – Какая это работа! Носите на здоровье. Ну и обувь теперь делают! Один смех! Может, тебе, товарищ Лунин, сапоги сработать? Хочешь – яловые, хочешь – хромовые?

– Спасибо, – поблагодарил Келюс вставая. ~ Мы, наверное, пойдем… А где теперь можно передохнуть?

– Заходи куда хочешь? Тебе какие ключи дать?

Он кивнул на стену, где под номерками висело несколько десятков разнообразных ключей. Николай не глядя ткнул куда-то в середину, получил ключ и откланялся. Ольга также встала и пожелала хозяину всего наилучшего.

– Смотри, товарищ Лунин, – проговорил сапожник им вслед. – Береги барышню! С такой барышней только смелый джигит гулять может…

Они вышли на лестничную площадку. Келюс остановился, стараясь немного собраться с мыслями. Ольга также молчала, время от времени вопросительно поглядывая на Лунина.

– Кто это был, Николай? – спросила она наконец. – Я… я не поняла ничего. Он говорил о каких-то страшных вещах. И нас он, кажется, знает…

– Да, – кивнул Келюс. – Знает… Что-то много о нас, бином, здесь известно!.. Делать нечего, не назад же возвращаться…

– Вспомнила! – вдруг сказала Ольга. – Я видела его портрет у вас в книжке! У вас в квартире! Ну конечно, я даже вспомнила, как его зовут…

– Я тоже… Пойдемте, Ольга, и в самом деле надо передохнуть.

Квартира находилась на третьем этаже. Дверь была запечатана, но, к счастью, не заколочена. Внутри оказалось пусто, пыльно, было заметно, что здесь долгое время никто не жил. Никаких вещей, кроме старой скрипящей мебели, в квартире не осталось, только в прихожей на полу лежал пожелтевший номер «Известий». Келюс взглянул на газету: она вышла в октябре 1961 года.

– – Здесь, кажется, есть диван, – сообщил Лунин, осмотрев квартиру, отдыхайте, Ольга, а я на кресле пристроюсь…

– Николай, здесь ведь жили люди, – заметила Ольга, присаживаясь на старый диван с выпирающими из боков пружинами. – Куда они все делись?

– Похоже, уехали в эту самую, бином, Утопийскую Советскую, – предположил Келюс, пытаясь поудобнее устроиться в большом рассохшемся кресле.