Вызов

– Что, мать твою, это значит? – спрашиваю я, сжав кулаки. В этот момент мне уже пофиг, вышвырнут ли меня из клуба. Я прикрываю собой Тейлор.

– Не, ничего, чувак. Я бы и сам приударил за этой красоткой. Какая попка! И, уверен, человек прекрасный. – Он ухмыляется, оскалив зубы. – Просто раньше у тебя были стандарты.

Тейлор отпускает мою ладонь. Дерьмо.

– Пошел на хрен, засранец. Проваливай. – Я толкаю Кая в грудь и тянусь обратно к Тейлор.

– Я пойду, – торопливо говорит она.

– Пожалуйста. Подожди меня, Ти. Я тут сейчас…

– О-о, да ладно тебе, малышка, я просто над ним прикалываюсь! – кричит Кай вслед Тейлор, но она уже ушла.

Пелена ярости заволакивает мой взор.

– Послушай меня, – рычу я. Я кладу ладонь ему на плечо и заталкиваю его в закуток между баром и стеной. – Мы не друзья. Мы никто друг другу. Держись, черт возьми, от меня подальше.

– Значит, стоило тебе только получить карманные деньги и крутую школу, как ты совсем забыл своих настоящих друзей, да? Ты все еще позер, Кон. Но я знаю, откуда ты, и знаю, кто ты.

– Я не шучу, Кай. Окажешься рядом со мной – пеняй на себя.

– Не, чувак. – Он убирает мою ладонь и подходит вплотную ко мне. С ростом сантиметров сто семьдесят пять от силы он даже не достает мне до плеч. – У нас с тобой есть прошлое. Я кое-что знаю, помнишь? Например, кто помог кое-кому вломиться в особняк твоего отчима и навести там шороху. Тебе от меня так просто не отделаться.

Я хочу, мать твою, его ударить. За то, что нашел меня. За то, что вернул в мою жизнь драму. За то, что напомнил мне, что я до сих пор просто бунтарский кусок дерьма, который притворяется, что влился в компанию крутых детишек, над которыми мы раньше смеялись.

Но вместо этого я иду за Тейлор.

17. Тейлор

Я чувствую себя такой засранкой.

Сбегая от пульсирующей музыки и мигающего света по коридору мимо туалетов, я вжимаюсь в угол и пытаюсь сделать глубокий вдох. Здесь слишком жарко, слишком многолюдно. Это место не дает дышать.

Чем, черт возьми, я думала, когда позволила Саммер уговорить меня одолжить это нелепое платье?

И прическу.

Макияж.

Серебряные туфли на шпильках.

Этой личности не существует. Она не я. Но это стоило того, чтобы увидеть взгляд Конора, когда он заметил меня издали. Даже хорошая маскировка не может скрыть, кто я на самом деле – игрушка. Жертва благотворительности Конора.

Он просто слишком добрый, чтобы это понять.

– Черт, Тейлор. Прости.

Легок на помине. Я поднимаю голову, когда Конор протискивается мимо мужчин, идущих к туалету, и останавливается передо мной.

В его глазах настоящая паника. Не знаю, из-за меня это или из-за того парня, кем бы он ни был. И я слишком устала, чтобы об этом беспокоиться. Я выхожу из игры. Он ни в чем не виноват, я просто больше не могу притворяться.

– Я хочу уйти, – честно говорю я ему.

Он поникает.

– Да, конечно. Я отвезу нас в отель.

Поездка проходит в молчании. С каждой минутой я чувствую, как между нами увеличивается пропасть, чувствую, как я замыкаюсь в себе.

Было ошибкой позволить себе поверить, что мне плевать – на него и на тот факт, что наша глупая договоренность никогда не была долговечной. Я не знаю, как желание утереть нос Абигейл обернулось тем, что я проехала с ним шесть часов до Буффало, но я сама виновата, что допустила это. Моя мама не воспитывала меня на сказках, и мне хватило глупости попасться на собственную уловку.

– Прости, – опять говорит Конор, когда мы доходим до моего номера. На его лице читается ровно то, что я никак не могу выразить словами. Ему необязательно ничего говорить – мы оба знаем, что все обернулось именно так, как и должно было. – Можно мне войти?

Я должна сказать нет и избавить себя от мучительных разговоров в духе: «было приятно с тобой познакомиться». Но я слаба. Мне не хочется терять ту дружбу, которую мы только что восстановили, и я корю себя за то, что мне не хватило смелости противостоять Абигейл в тот самый первый вечер. Тогда я бы уберегла себя от боли и унижения.

– Да, – мямлю я, отпирая дверь. – Конечно.

Внутри я скидываю новые туфли, беру шестидолларовую бутылку воды из минибара и выпиваю ее залпом. Когда я оборачиваюсь, Конор уже расположился на огромной кровати с подушками, разложенными в виде барьера рядом с ним.

На моем лице едва не появляется улыбка, когда я вспоминаю, как сделала то же самое в тот вечер, когда мы впервые встретились, выстроив плюшевые игрушки Рейчел на кровати между нами.

– Посидишь со мной? – У него напряженный голос – от привычной расслабленности не осталось и следа.

Я киваю. Только потому, что у меня болят ноги и мне слишком неловко стоять тут перед ним.

– Ты расстроена, – начинает он. – И я знаю почему.

Я растягиваюсь по другую сторону подушечной стены, и мое короткое платье, задравшись, слишком сильно обнажает бедра. Я чувствую себя потной и уставшей и не знаю точно, что у меня на голове: растрепались ли волосы, спутались ли кудри. И как Конору только удается и сегодня выглядеть свежим, точно цветочек, в серой рубашке поверх черной футболки и в темных джинсах?