Вызов

Мы с ней – отверженные сестры Каппы Хи. Мы обе вступили в ряды сестринства по собственным плохо продуманным причинам. Для Саши это семья. Ее мать, и мать ее матери, и мать матери ее матери, и так далее – все были Каппами, поэтому то, что в академическую карьеру Саши будет входить продолжение этого великого дела, даже не обсуждалось. Либо это, либо прощание с такой «легкомысленной и эгоистичной» специальностью, как музыка. Она выросла в семье врачей, поэтому ее решения и так встречают сильное сопротивление.

А в моем случае… ну, наверное, я планировала «расцвести» в колледже. От лузера в старшей школе до души компании тут. Перевоплощение. Полное преображение жизни. Но дело в том, что вступление в клубы, ношение их символов и несколько недель священной пропаганды, которые мне пришлось вытерпеть, не возымели должного эффекта. Я не появилась на другой стороне, вся сверкающая и новая. Как будто все пили газировку и видели красивые цвета, а я стояла в темноте со стаканом воды и красным пищевым красителем.

– Привет! – здоровается с нами парень с затуманенными глазами. Он, шатаясь, идет к Саше и при этом разговаривает почему-то с моими сиськами. Из нас обычно получается очень привлекательная женщина, когда мы стоим бок о бок. Ее изящное симметричное лицо и стройная фигура и мои огромные буфера. – Хотите выпить?

– У нас есть! – перекрикивает Саша гремящую музыку.

Мы обе держим почти полные стаканы. Стратегический инструмент, чтобы не подпускать озабоченных парней из братства слишком близко.

– Хотите потанцевать? – спрашивает он, наклоняясь к моей груди так, словно говорит в микрофон, заказывая фаст-фуд из машины.

– Прости, – парирую я, – они не танцуют.

Я не знаю, слышит ли он меня и понимает ли мое пренебрежение, но он кивает и уходит.

– У твоих сисек есть гравитационная сила, которая притягивает только придурков, – говорит Саша, хмыкая.

– Ты даже не представляешь, насколько это правда.

Однажды я проснулась, и на моей груди как будто выросли две огромные опухоли. Со средней школы я вынуждена ходить с этими штуками, которые появляются везде на десять минут раньше меня самой. Не знаю точно, кто из нас представляет друг для друга большую угрозу, я или Саша. Мои сиськи или ее лицо. Она вызывает переполох, просто входя в библиотеку. Парни наперегонки встают в ее присутствии и забывают собственные имена.

В особняке раздается громкий хлопок, от которого народ ежится и прикрывает уши. Все в замешательстве молчат, пока наши барабанные перепонки тонут в затяжном эхе звона в ушах.

– Динамик взорвался! – орет одна из наших сестер из соседней комнаты. Дом заполняют крики «бу-у».

За этим следует безумная паника, и Каппы начинают суматошно искать способ спасти вечеринку, пока наши неутомимые гости не взбунтовались. Саша даже не пытается скрыть свою радость. Она смотрит на меня взглядом, говорящим, что мы, наверное, все-таки сможем сбежать с вечеринки пораньше.

А потом появляется Абигейл Хоббс.

Мы видим, как она плавно проходит через густую толпу в откровенном маленьком черном платье и с завитыми в идеальные кудри платиновыми волосами. Она хлопает в ладоши и голосом, который мог бы разрезать стекло, требует, чтобы все внимание сосредоточилось на ее ярко-красных губах.

– Слушайте все! Пора поиграть в «Вызов или вызов».

В ответ на это слышатся радостные возгласы, и гостиная еще больше заполняется людьми. Эта игра – популярная традиция Каппы, и правила полностью соответствуют названию. Кто-то бросает тебе вызов, и ты его выполняешь – правду выбрать нельзя. Иногда смешная и часто жесткая, эта игра привела к немалому количеству арестов, как минимум одному исключению и, по слухам, даже к парочке детей.

– Давайте посмотрим… – Вице-председательница нашего дома прикладывает к подбородку наманикюренный палец и медленно поворачивается по кругу, оглядывая комнату и выбирая себе первую жертву. – Кто же это будет?

Конечно, взгляд ее дьявольских зеленых глаз останавливается прямо там, где, прижавшись к стене, стоим мы с Сашей. Абигейл марширует к нам со слащавой улыбкой, из девушки так и сочится ехидство.

– Ой, милая, – говорит она мне со стеклянным взглядом девушки, перебравшей с выпивкой. – Расслабься, это вечеринка. Ты выглядишь так, словно только что нашла на коже очередную растяжку.

Пьяной Абигейл становится злобной, а я – ее любимая мишень. Я привыкла к такому, но смех, который она вызывает, когда в очередной раз шутит над моим телом, больно меня ранит. Мои формы отравляют мне существование с двенадцати лет.

– Ой, милая, – подражает ей Саша, демонстративно показывая средний палец. – А не сходить ли тебе на три буквы?

– О-о, да ладно тебе, – хнычет Абигейл издевательским детским голосом. – Тей-Тей знает, что я просто шучу. – Она красноречиво тыкает меня в живот, словно я чертов пончик.

– Мы не забываем о твоей редеющей линии роста волос, Абс.

Мне приходится закусить нижнюю губу, чтобы не рассмеяться от реплики Саши. Она знает, что я во время ссор совершенно теряюсь, и никогда не упускает шанс обменяться колкостями в мою защиту.

Абигейл отвечает саркастичным смехом.