— Ты боишься, что тебе понравится? — съязвил я. Я хотел, чтобы она злилась на меня. Я хотел, чтобы она кричала матом и сказала мне, каким гребаным мудаком я был. Мне не нужна ее помощь, ее доброта или что-то еще от нее. Я не мог позволить себе чувствовать что-нибудь к ней, и бесить ее — было лучшим способом заставить ее ненавидеть меня. Мне нужна была возможность оправдать то, что я пытался похоронить в себе, и ей нужно держаться чертовски далеко от меня, прежде чем я смог бы опустить ее до своего уровня.
— Нет, — сказала Рейн. Мне не нужно было видеть ее пристальный взгляд — я мог почувствовать его. — Почему ты собираешься плавать?
Я услышал страх в ее голосе, и мне пришло в голову, что она, вероятно, думала, что я не вернусь. Мне хотелось закричать на нее, чтобы не выглядеть таким чертовски жалким, но я не мог заставить себя это сделать, даже если это хорошее средство, для достижения моей цели. Все в моем теле напряглось, и я мог почувствовать, как мышцы поддерживают противоречивые сообщения разума: бежать, драться, схватить, убить...
— У меня слишком много энергии, и ее некуда деть, — ответил я ей. — Здесь не так уж много вариантов.
— Ну, какие твои варианты?
— Кроме плаванья? — сбитый с толку от ее вопроса, я осмотрелся и задумался, какие же у меня варианты. Я не придумал ничего такого, чтобы не предполагало получение Рейн в наряде аналогичному моему на данный момент, но без веревки. Ну... может быть, даже с веревкой. Дерьмо. — Если бы этот чертов плот включал в себя тренажерный зал, все было бы в шоколаде.
— Я думаю, что в списке он находится сразу же после ванной комнаты, — улыбнулась Рейн, и все мои мысли о том, чтобы заставить ее ненавидеть меня, исчезли.
Я посмотрел на нее, взгляд скользнул по ее телу вниз и снова вверх, но на этот раз, я на самом деле не думал о том, как получить ее голой. В действительности, мне было интересно, будет ли она полезна для меня, если я использую ее совершенно иным способом.
— Сколько ты весишь?
— Извини?
— Ты слышала меня.
— Это своего рода личный вопрос, — сказал Рейн, ее лицо покраснело.
— Может, килограммов сорок пять? — продолжал я.
— Пятьдесят два, если уж ты так хочешь знать.
— Может, столько и было, когда ты попала сюда, — сказал я. — Готов поспорить, сейчас в тебе не больше сорока пяти. Вполне достаточно. Ты можешь стать моим тренажерным залом.
— О чем ты сейчас говоришь?
— Я хочу начать с жима лежа, ты будешь вместо штанги, а там посмотрим. Я должен избавиться от лишней энергии или стану бешеным.
— Даже не надейся, я не буду твоей штангой, — твердо ответила Рейн.
Ладно, она была права. Хотя я был более чем уверен, что смог бы ее заставить, но осуществить подобное на плоту в открытом море было бы немного трудно. Трахать ее — было бы по-настоящему интересным занятием. На каждое действие есть противодействие. Которое могло бы быть невероятно захватывающим...
Мне нужно перестать думать об этом.
— Может, в следующий раз, — пожал я плечами, развернулся и погрузился в воду, почти жалея о том, что не забыл привязаться к плоту. Я нырял в волны, играя с идей о том, чтобы развязать проклятую штуковину, но так и не сделал этого. Помимо того, что моя смерть окончательно поставит крест на судьбе Рейн, я откажусь от всего, что сделал. Неважно ради чего, просто нужно продолжать бороться. Черт, после всего, что я пережил, если бы я хотел покончить с собой, я бы это уже давно сделал.
Я плыл против волн в основном кролем, со всей силы отталкиваясь от воды ногами. Я не был в форме, что могло бы добавить силы ударам, — я просто хотел потратить как можно больше энергии, прежде чем взорвусь от ярости.
Взмах, взмах, удар, удар, дыхание...
Я сфокусировался на своем теле, дыхании, и не думал, пока уровень молочной кислоты в мышцах не подсказал, что уже достаточно. Я поднял голову, набежавшая волна приподняла меня и опустила. Я посмотрел через плечо и увидел, как плот покачивается на волнах — ярко-оранжевый шар посреди Карибского моря. Я думал о женщине, находящейся внутри, и мой мозг вспоминал о том, как ощущалась ее ладонь на моем лице.
«Прекрати думать».
Я попытался лечь на спину и смотрел на облака несколько минут, но волны были немного резкими и продолжали меня потопить. Я все не мог перестать думать о Рейн — какой умной она была, какой смелой и как отказывалась мириться с моим дерьмом. Это заставило меня улыбнуться и вздрогнуть одновременно. Я опустил руку на талию и ухватился за веревку, подтягивая себя к плоту и игнорируя боль в бицепсах.
Я подтянулся, сел на краю плота и начал стряхивать воду с волос. Несколько мгновений я так сидел, наблюдая, как волны набегают на мои свисающие ноги, а затем отступают вновь. Голова болела, и лучи заходящего солнца лишь усиливали боль. Плавание было хорошим средством сбросить напряжение, но морская вода пропитала мою кожу, что также не облегчало головную боль.