Открыв папку, Джейн внимательно изучила форму школы «Вечерня» для поступающих.
«Четырнадцатилетний белый юноша; родных в живых не осталось. Направлен штатом Нью-Гэмпшир после пожара подозрительного происхождения, погубившего его тетку и дядю, Брайана и Линн Темплов, которые выполняли функции опекунов после смерти родителей юноши, случившейся два года назад…»
Джейн прочитала следующий абзац и подняла глаза на Уэлливер, добавлявшую в свою чашку с травяным чаем уже четвертую ложку сахара.
Этого парнишку некоторое время подозревали в том поджоге, в Нью-Гэмпшире?
Полиции пришлось рассмотреть и эту версию, поскольку Уилл был единственным, кто выжил после пожара. Мальчик сказал им, что стоял на улице и смотрел в телескоп, когда дом взорвался. Проезжавшая мимо автомобилистка увидела языки пламени и остановилась помочь. Именно она и привезла мальчика в больницу.
Мальчик случайно оказался на улице, потому что смотрел в телескоп?
И отец, и дядя Уилла — ученые из НАСА. Оба работали в Центре космических полетов имени Годдарда в Мэриленде. Нет ничего удивительного в том, что Уилл увлекается астрономией.
Значит, этот парнишка ботан, — поняла Джейн.
Можно и так сказать. Именно поэтому полиция считала его подозреваемым, пусть даже недолго, потому что он, конечно же, в состоянии соорудить бомбу. Только у него не было мотива для этого.
Или его не обнаружили.
Если верить моим наблюдениям, Уилл очень послушный мальчик и легко обучаемый, особенно хорошо у него идет математика. Никакой агрессии я в нем не увидела. Общаться ему несколько затруднительно. В Нью-Гэмпшире дядя и тетя обучали его на дому, так что он мало общался со сверстниками. Вероятно, это одна из причин, почему ему трудно заводить друзей.
Из-за чего он обучался на дому? — поинтересовалась Маура.
В Мэриленде у него были проблемы. Бедного мальчика обзывали, над ним издевались.
Почему?
Из-за его веса. — Доктор Уэлливер оглядела свою собственную дородную фигуру, лишь частично замаскированную платьем просторного кроя, какие она обычно носила. — Я сама большую часть жизни боролась с избыточным весом и знаю, что это такое, когда тебя высмеивают. Дети способны проявлять особую жестокость, сосредотачиваясь лишь на том, что Уилл большой и несколько неуклюжий. Мы всегда вмешиваемся, если над нашими студентами издеваются, но мы не всеведущи. Несмотря на разнообразные насмешки, Уилл всегда весел и добродушен. Проявляет доброту к младшим. Ему можно доверять, и он никогда не влипает в неприятности. — Доктор Уэлливер немного помолчала. — В отличие от девочки.
Клэр Уорд, — догадалась Джейн.
Уэлливер вздохнула.
Наша маленькая ночная странница. — Психолог с усилием поднялась из кресла и снова отправилась к шкафу, чтобы отыскать карту Клэр. — Зато этот ребенок — наша постоянная головная боль. В большинстве случаев сложности связаны с неврологическими проблемами.
Выпрямившись, Уэлливер поглядела на Джейн.
В тот вечер в Лондоне, когда на ее родителей напали, Клэр была с ними. Каждому из них выстрелили в голову. И только Клэр выжила.
Откуда-то издалека раздались раскаты грома, небо зловеще потемнело. Бросив взгляд на свое предплечье, Джейн увидела, как волоски на нем встали дыбом — будто бы ее кожи коснулся ледяной ветер.
Уэлливер положила перед Риццоли папку Клэр.
Это случилось, когда их семейство направлялось к машине после ужина в ресторане. Отец Клэр, Эрскин Уорд, сотрудник дипломатической службы, работавший в Лондоне, Риме и Вашингтоне. Мать, Изабель, домохозяйка. Поскольку Эрскин работал в посольстве США, было подозрение, будто он стал жертвой террористического акта, но в итоге полиция заключила, что это сорвавшееся вооруженное ограбление. Клэр не смогла помочь следствию, потому что не помнила нападения. Она вспоминает только, как очнулась в больнице после операции.
Если учесть, что этой девочке выстрелили в голову, сейчас она кажется удивительно нормальной, — заметила Джейн.
На первый взгляд она действительно совершенно нормальна. — Уэлливер поглядела на Мауру. — Даже вы не сразу заметили дефекты, верно, доктор Айлз?
Нет, — призналась Маура. — Они едва уловимы.
Когда в ее голову выпустили пулю, — снова заговорила Уэлливер, — это привело к так называемому диасхизу. По-гречески это означает «раскалывание». В одиннадцатилетнем возрасте ее мозг все еще оставался относительно пластичным, а потому большинство функций восстановились. Ее речевые и двигательные функции фактически в норме, как и память. Если не считать того лондонского вечера. До нападения она прекрасно училась, даже считалась одаренной. А теперь, боюсь, ей никогда не стать первой ученицей.
Но ведь она в состоянии вести нормальную жизнь? — спросила Джейн.
Не совсем. Как большинство пациентов с травмами мозга, она импульсивна. Лезет на рожон. Говорит что-то, не думая о последствиях.
Типичная характеристика подростка.
Доктор Уэлливер понимающе усмехнулась.