Выстрел в прошлое

Действительно, за небольшим столиком расселись Смирнов-отец, Федорцов и кто-то из VIP-персон, — туда и призывали их заботы завтрашнего дня.

Следующие два часа были наполнены непрерывными переговорами, представлениями и водопадом информации, перемешанной с откровенной дезинформацией. Марат по мере сил старался вникнуть в расклад основных сил, но это была не его игра и не его поле. Поэтому он по большей части положился на Боба — тот был гораздо больше искушен в вопросах большого бизнеса, который вел его хозяин. Сам Суворов решил дожидаться постановки конкретных задач, а нет — пусть его больше не привлекают к маневрам за политическими и экономическими кулисами…

На регистрацию в аэропорт приехали загодя — только засветилось утро. В зале-накопителе обнаружили некоторые знакомые лица из вчерашних участников приема, раскланялись. Подошли к Чокану Салтангазину, который важно излагал свои мудрые мысли аксакала вездесущей «афроангличанке» Мари. Она, свежая и работоспособная в этот утренний час, держала перед ним микрофон, ее оператор, выведенный накануне из зала, теперь исполнял свои профессиональные обязанности, держа на плече дорогую камеру.

— Баку мне очень нравится. Хороший город. Но мне противно видеть этих неудачников, перекрывающих улицы и кричащих в мегафоны всякую чушь. Они кричат, что лучше бы власти накормили народ, чем пыль пускать в глаза. Я не согласен с ними. Власти Азербайджана накормят свой народ. Просто нужно немного потерпеть. Нетерпеливость — вот один из главных недостатков всех тюркских народов. В Азербайджане экономическое положение такое же, какое было у нас в Казахстане лет десять назад. В то время у меня была маленькая зарплата, мне не всегда хватало денег. И не только мне. Почти всем. Но мне и в голову не приходило мысли хаять власти, обвинять их в том, что мне живется плохо. И при этом орать и кричать в толпе озлобленных демонстрантов, иногда устраивающих ужасные беспорядки. Я долго делал анализ и принял решение работать лучше, чтобы жилось лучше. Я собрал волю в кулак, приучил себя работать настолько, что действительно через некоторое время мне стало лучше жить. Я не направлял свою энергию на лишние дела, как выступления против властей, шествия, митинги… И не только я. Почти все. А кто выступил, получил по башке, милиция у нас строгая. На корню успокоили самых горячих. И правильно сделали. Потому что через несколько лет мы все стали жить намного лучше, чем раньше. Пускай на нефтяные деньги государства. И сейчас никто и не думает выступать против правительства. А те, кто брызгал пеной на митингах, сейчас являются успешными людьми и не хотят помнить свои ошибки.

У Азербайджана тоже будет все хорошо. Дайте государству нормально развиваться, не надо мешать мышиной возней и обливать грязью тех людей, которые что-то делают во имя государства. Оппозиция — это враги любого государства, это неудачники, у которых слишком много свободного времени, поэтому они существуют на подачки своих заграничных хозяев. Извините за резкие высказывания, но я так считаю…

Друзья слушали эту галиматью, тихо стоя неподалеку, чтобы не помешать записи. Марат негромко спросил:

— Что это он так старается?

— Планируется личный визит Назарбаева в Баку и Тбилиси. Он едет подготовить почву, поторговаться, пошпионить — примерно, как мы. Вот и делает политические реверансы перед осенними выборами в Азербайджане, к тому льет воду, чтобы не отвечать на конкретные вопросы, — довольно громко ответил Сергей. По крайней мере, достаточно громко, чтобы Мари оглянулась, сморщив носик. Впрочем, она тут же улыбнулась и, спрятав микрофон, бросила своего клиента, чтобы подойти к новой компании.

— Как, и вы здесь? Провожаете кого-то?

Последовали два галантных поцелуя руки и обычное пожатие от Марата.

— Провожаем друг друга, — объяснил Сергей. — Вчера перебрали на банкете и не можем вспомнить, кто же из нас должен лететь в Баку.

Мари, которая не смотрела «Иронию судьбы», сделала большие глаза и посоветовала:

— А вы посмотрите в билете: там должна быть фамилия.

Все полезли в карманы.

— У меня есть билет, — сказал Боб.

— И у меня, — поддержал Смирнов.

— Я тоже лечу, — завершил Марат.

Оценив немудреную шутку, Мари Кунц рассмеялась и позвала оператора, который не преминул как бы невзначай скользнуть по ним глазом камеры.

— Это мой напарник — Рой Элдридж, вчера я не могла вас познакомить. А как мне правильно представить вас? — Журналистка почувствовала профессиональный интерес и пыталась изящно выведать, с кем имеет дело.

— Сергей, Марат, — показал Боб, — а меня зовут Боб.

— И это все, что вы можете о себе сказать? — разочарованно сморщилась по своей привычке Мари.

Боб решительно заявил:

— Остальное не для прессы, а только очаровательной девушке в личном общении. Пойдемте в бар?

На самом деле засветка в прессе могла помочь им обратить на себя внимание в Баку, равно как и помешать их планам. На всякий случай следовало укрепить завязавшееся знакомство.

— Вы участвуете в совещании? — достаточно настойчиво расспрашивала Мари, вертя в руке стакан сока.