Выстрел в прошлое

— Если можете, подъезжайте через полчаса к Таврическому саду и входите через центральные ворота, я к вам присоединюсь.

Через полчаса Виктор Петрович вошел в центральные ворота Таврического сада и не торопясь пошел по главной аллее, на удивление пустынной. Неожиданно рядом с ним появился, будто материализовавшись из прозрачных сумерек, невысокий худощавый человек незапоминающейся внешности. Вересов готов был поклясться, что секунду назад на аллее никого не было, — и вот, этот странный тип идет рядом, будто всегда тут и был.

— Здравствуйте, — неодобрительно покосился Вересов на своего спутника, — ну у вас и манеры!

— Добрый вечер. Это профессиональное.

— Ну, что вам удалось выяснить?

— Давайте присядем на эту скамью. Боюсь, вам будет не очень приятно слушать мои слова.

— Что же вы думаете, я не устою на ногах?

— Не обижайтесь, Виктор Петрович, это я так, к слову. Итак, вам уже известно, что ваша покойная пассия была не тем человеком, за которого себя выдавала?

— Я попросил бы вас говорить о ней с большим уважением.

— Что ж, согласен, о мертвых или хорошее или ничего. Итак, я расскажу вам одну интереснейшую историю, происшедшую примерно год назад в одной из суверенных прибалтийских республик, а именно — в Литве.

— Почему я должен слушать ваши истории? Какое мне до них дело?

— Выслушайте меня и не перебивайте, — в голосе этого странного человека прозвучали властные и завораживающие нотки, и Вересову расхотелось его перебивать. — Итак, игорный бизнес Каунаса контролировали две основные группировки. Во главе одной из них стоял.., ну, допустим, Альгердас, а во главе другой — предположим, некий Эдик. Альгердас был человеком немолодым и осторожным. У него была надежная, проверенная охрана, и подобраться к нему Эдик, как ни старался, не мог. Альгердас жил, как ни странно, не в собственном особняке, а занимал вместе со своими приближенными и телохранителями целый этаж роскошного многоэтажного здания в центре Каунаса. А в том же здании, ниже этажом, жил некий законопослушный, но тем не менее процветающий бизнесмен, назовем его, скажем, Йонас. Так вот, это Йонас неожиданно встречает на Кипре, где он отдыхал летом, очаровательную женщину. И она производит на него такое неизгладимое впечатление, он находит в ней такую пропасть достоинств — и ум, и честь, и совесть.., ну я, кажется, увлекся, — что тут же побоку свою жену, с которой прожил, между прочим, пятнадцать лет, — и приводит свою кипрскую знакомую полноправной хозяйкой в свой дом. Даже не дожидаясь развода. Интересно, что сначала он хотел оставить квартиру и многое другое жене — так сказать, поступить как джентльмен, — но потом прекрасная киприотка так ловко повернула дело, что он передумал и решил, что жене и в скромной однокомнатной квартире будет достаточно просторно, — она же одна, куда ей больше? Причем, что характерно, он вроде бы сам пришел к этой мысли. Вот ведь как бывает.

Вересов заерзал на садовой скамейке, хотел было что-то сказать, но раздумал. Сосед его продолжал свой рассказ.

— Как только новая хозяйка утвердилась в апартаментах Йонаса, она проделала такой трюк, что и в цирке не всегда увидишь. Дождавшись отъезда Йонаса на пару дней по делам, она привезла в квартиру новый рояль. Ну, рояль и рояль — кому какое дело! А потом, разогнав всех домашних по каким-то мелким делам, она бесшумным шведским инструментом просверлила небольшое отверстие в перекрытии между этажами, пропустила в это отверстие тонкую полихлорвиниловую трубку, подсоединила ее к баллону с боевым отравляющим газом, который находился в рояле, а где уж она этот газ достала, вы меня не спрашивайте, это совершенно другая история, очень опасная, и я предпочитаю в такие дела нос не совать.

Выполнив эту небольшую работу, дама, совершенно ничего не взяв с собой из ценностей и теплого белья, уезжает из квартиры бедного Йонаса в неизвестном направлении и оставляет его безутешным вдовцом.., или это называется как-то иначе? А в квартире выше этажом находят несколько позже одиннадцать трупов. Да еще и соседка, случайно задержавшаяся возле двери, сильно пострадала. Правда, литовские медики спасли ее жизнь. Но задерживаться у чужих дверей она больше не может. Ну, как вам история?

— Зачем вы мне это рассказали? Какое отношение это имеет ко мне и к Людмиле?

— Не называйте ее так, Виктор Петрович, не трогайте вы имя бедной женщины, которая погибла два года назад в автомобильной катастрофе и покоится себе с миром на витебском кладбище.

— Так объяснитесь, — настойчиво просил Виктор Петрович, его мозг отказывался воспринимать все рассказанное.