Читаем Выстрел в Опере полностью

— Есть у меня паспорт! — огрызнулась Чуб, понимая: все, складывавшееся вроде бы так хорошо, резко развернулось и понеслось сломя голову в сторону необратимой катастрофы. — Я, между прочим, звезда! Я — Инфернальная Изида. Инкогнито.

— Изида? — притих он. — Та самая? Которая ноги показывает? Врешь, наверное.

— На, смотри! — Чуб задрала подол платья, демонстрируя поджидающие сценического выхода шорты и мужские носки.

Митя Богров взглянул на них с оскорбительной жалостью.

И отвернулся.

— Я на Изиду-то и шел посмотреть, — сказал он задумчиво. — Дождь, думаю, может, и попаду в кабаре. Погляжу. И тогда уж точно решусь. Это как же низко наше общество пало, если женщина ради пропитания на такое неподобство пошла — ноги показывать.

— Я отлично питаюсь! — поперхнулась возмущением звезда. — И у меня классные ноги!

— «Классные», говоришь? — близоруко сощурился он. — Да будет тебе известно, что «классным» может быть ученье, «классной» — доска, комната, парта. А твои бедные ноги к латинскому «classis» никакого касательства не имеют. И ты, ты будешь мне счастье свое обещать?! Да что такое счастье, ты из дешевого романа почерпнула! Что я говорю, ты, верно, и читать не умеешь. Только картинки смотреть. Вот твое счастье, да? — Богров сорвал со стены черно-белую открытку.

На ней дама с сердцевидной прической Модерн игриво уклонялась от кавалера. Кавалер, улыбаясь умильно, склонялся к предмету своих чувств. На скатерти пред ними возвышалось шампанское, фрукты, икорница.

— Где тебе знать, — сунул Богров «сладкую парочку» прямо Даше в лицо, — что твое счастье — пошлость, ложь! А то, что могло бы твое истинное счастье составить, твое и всех прочих, таких же убогих, как ты, ты адом кромешным считаешь. Боишься его, как огня. Да, — остановился он посреди комнаты, — теперь я точно знаю, что делать. Спасибо тебе, Пуфик. На! — Бросил он измятого «сашеньку» ей на колени. — Это тебе за твое гадание. И за открытку. Я ее себе на память возьму. — Митя аккуратно и бережно положил «парочку» в карман пиджака. — Если у меня еще хоть на одну секунду сомнение возникнет, я на нее погляжу, чтобы знать, какое такое счастье меня ожидает, в случае если слабину дам. Ничего, кроме бесконечного ряда котлет, которые мне предстоит скушать в жизни…

«Дались тебе эти котлеты!»

Губастенький убийца Столыпина нацелился на дверь.

— Но ты же погибнешь! — крикнула Даша, хватаясь за последнюю соломинку. — Тебя повесят через десять дней. Ты мне нравишься! Ты правда мне нравишься… Я не хочу, чтобы ты умирал. Я хочу тебя спасти! Ты погибнешь…

— Погибну? — обернулся он.

И на лице его застыло престранное — недоверчиво-удивленное выраженье. Он стал похож на ребенка, который, развернув подарок, боится достать его из коробки.

— Ты это на руке моей прочитала? — выставил он вперед ладонь. — Вот счастье-то… Обещаю, — порывисто шагнул он к ней. — Ты еще будешь очень счастлива, Пуфик! Ты еще такое счастье увидишь, о каком и мечтать не способна. Ты будешь меня благодарить… Ты очень хорошая девушка.

* * *

— …Идиотка! — сказала Катя. — Все завалила. Личное счастье ему наобещала, с женой и детями. Кому? Революционеру-невротику! Да для него ж это как пощечина.

— Я говорила, он — не революционер, он — загадка! — обиделась Маша.

— Да я про детей и заикнуться не успела, — отбрыкнулась певица. — Я только сказала «счастье», как он сразу завелся.

Трое стояли у окна.

Покинув квартиру с окнами на революцию, они вышли на улицу в 1911 год и вернулись в ту же квартиру.

Теперь за ее окнами было раннее утро.

2 сентября.

И анти-революционерки поджидали, когда из-за угла покажется мальчишка с пачкой газет и закричит:

«Убийство Председателя Совета Министров Петра Столыпина в киевском городском театре!!!»

Или не закричит…

— Ну, где ж он? — нетерпеливо поторопила Чуб время, устало щуря не спавшие ночь глаза. — Может, мое гаданье еще сработает? — без особой надежды предположила она. — Придет мальчик в себя, подумает над моими словами. Я задницей чувствую…

— То-то и оно, что задницей. Иногда надо думать другими местами, например головой. — Катя открыла окно.

В комнату влетел восторженный мальчишеский крик:

«Расследование убийства Председателя Совета Министров Петра Столыпина в Купеческом саду продолжается….»

Прохожие обступили газетчика, выхватывая листки друг у друга из рук. Господин в котелке, добывший новость одним из первых, распахнул газету, и на лице его запечатлелась гримаса желудочной боли.

— Молодец, — сатирически сказала Катя. — Твое «счастье» его убедило. Он даже не стал ждать спектакля «Салтан». Грохнул Столыпина на день раньше!

— Давайте рассуждать с другой стороны, — спешно пришла Даше на помощь студентка, — почему он убил Столыпина на день раньше? Быть может, Богров не хочет быть счастливым? — Она опустилась на стул — стоять Маша могла только на левой ноге.

— Хочет. Все хотят. — Катя села на подоконник. — Просто счастье, которого очень долго хочешь и не получаешь, начинает вызывать аллергию.

Перейти на страницу:

Все книги серии Киевские ведьмы

Ледяная царевна и другие зимние истории (сборник)
Ледяная царевна и другие зимние истории (сборник)

Три молодые киевлянки неожиданно приняли от умирающей ведьмы Кылыны ее дар. Как же они сумеют распорядиться им? Ведь они такие разные: студентка исторического факультета Маша Ковалева, железная бизнес-леди Катерина Дображанская и уволенная из ночного клуба безбашенная певица Даша Чуб по прозвищу Землепотрясная.По воле или против нее, им пришлось стать Киевицами – хранительницами Города Киева – и каждую ночь дежурить на Старокиевской горе в ожидании удивительных или ужасных событий…Когда отмечают Новый год настоящие ведьмы? Уж точно не 31 декабря. Но кто придет к ним в самую темную ночь года? Чешская ведьма солнцестояния Перхта или итальянская веда Бефана? А может, германский черт Крампус, который в ночь Тьмы утаскивает всех грешников в ад…В книгу также вошли «Добрые сказки о елочных игрушках» Лады Лузиной и сказки В. Ф. Одоевского.

Лада Лузина

Славянское фэнтези
Выстрел в Опере
Выстрел в Опере

«Киевские ведьмы. Выстрел в Опере» — новый роман Лады Лузиной и продолжение волшебной истории, начатой ею в книге «Киевские ведьмы. Меч и Крест». Ровно 90 лет назад октябрьская революция пришла в мир из Киева — из Столицы Ведьм! И киевлянин Михаил Булгаков знал почему в тот год так ярко горели на небе Марс и Венера — боги-прародители амазонок. Ведь «красная» революция стала революцией женской. Большевики первыми в мире признали за женщинами равные права с мужчинами, сделав первый шаг к Новому Матриархату а этом захватывающем приключенческо-историческом романе вы встретитесь с киевской гимназисткой и будущей первой поэтессой России Анной Ахматовой и Михаилом Булгаковым. Узнаете, что украинки произошли от легендарных амазонок, что поэзия причудливо переплетена с магией…

Лада Лузина

Фантастика / Фэнтези / Славянское фэнтези

Похожие книги