Выстрел издалека

Карлос проводил ее взглядом, потом взялся за телефон, стоявший у кровати. Набрал номер, и через несколько секунд ему ответил мужской голос.

– Звоню в последний раз, – сказал Карлос.

– У вас проблемы, понимаю, – отозвался голос.

– Вы видели телепередачу?

– Думаю, ее видела большая часть Америки. Вы еще не отказались от своих планов?

– Проблемы преодолимы, – произнес Карлос. – Охрана будет усилена, но у нас есть связи, благодаря которым задача существенно упростится. Все пойдет, как планировалось.

– Насколько я понимаю, Рашид уже выбыла из команды.

Карлос глубоко вздохнул.

– Это так. – Человек на другом конце линии не сказал ничего, и Карлос понял, что тот ждет объяснений. – Ее место займу я.

– А вы сможете? – спросил голос.

– Смогу, – ответил Карлос.

– Сначала я должен на вас посмотреть.

– Прямо сейчас? – удивился Карлос.

– Прямо сейчас, – повторил человек.

Карлос не спорил. Он взял ручку и записал адрес.

* * *

Джокер лежал на больничной койке, вытянув руки вдоль туловища. Действие обезболивающих препаратов кончилось, и теперь он начинал испытывать беспокойство, пытаясь представить, насколько повреждено его тело в действительности: пулевое ранение в плечо ощущалось маленькой болезненной точкой, окруженной ноющей и тянущей болью воспаленной плоти; запястья саднило, создавая ощущение, что ладони имеют слабый контакт с предплечьем, а кости и хрящи, испытавшие предельную нагрузку, больше никогда не заживут; ноги ныли так, словно Джокер пробежал марафонскую дистанцию. Но куда хуже была рана на груди – глубокая рана на месте отрезанного правого соска. Джокеру казалось, что дыра в его теле тянется до самого позвоночника, наполненная внутри жидкостью, хотя повязки были чистые и сухие.

Подводя итог, Джокер решил, что ему, в общем, повезло. После предыдущей встречи с Мэри Хеннесси он провалялся в госпитале три недели и несколько месяцев мог потреблять только жидкую пишу. Мысленно проверяя состояние различных частей своего тела, он вдруг ощутил, что его мочевой пузырь полон и ему абсолютно необходимо его опорожнить.

Полицейский ссутулившись сидел в кресле и, сдвинув фуражку на затылок, читал «Балтимор сан».

– Могу я сходить в сортир? – спросил Джокер.

Полицейский посмотрел на него затуманенным взором и опустил газету.

– Нет, – отрезал он и опять уткнулся в газету.

– Эй, брось, – заговорил Джокер. – Ты что, хочешь, чтобы я обоссался?

Полисмен пожал плечами. Не отрывая от газеты глаз, он показал на стеклянную бутыль на тумбочке рядом с кроватью.

– Используй вот это.

– Как, прямо отсюда? – сказал Джокер, показывая на цепь, которой он был прикован к кровати.

Полицейский печально вздохнул, сложил газету и поднялся. Он старался держаться от кровати подальше на случай, если Джокер вдруг решит напасть на него, чтобы захватить пистолет. Взяв бутыль за горлышко, он протянул ее Джокеру и направился обратно к креслу.

Джокер посмотрел на бутыль, потом на полисмена и пробормотал:

– Ничего себе, интимный акт.

– Да, – отозвался полицейский, продолжая читать.

– Ужасно, – произнес Джокер. Он просунул бутыль под одеяло и приготовился в нее мочиться. В тот момент, когда он начал это делать, дверь в палату открылась и вошли те же двое агентов ФБР. Джокер поднял голову. – Черт, если б я знал, что столько народу жаждет посмотреть, как я ссу, я бы продавал билеты.

– Тогда не прерывайтесь ради нас, – произнес Говард.

Он повернулся к полицейскому и спросил, не желает ли тот принести себе еще чашечку кофе. Полисмен с радостью принял это предложение и вышел из комнаты. Клутези закрыл за ним дверь и встал возле нее, скрестив руки на груди. Фэбээровцы подождали, пока Джокер кончит наполнять бутыль. Он вытащил ее из-под простыней и сделал слабую попытку поставить бутыль обратно на тумбочку. Было ясно, что ему не дотянуться, и он выжидающе посмотрел на Говарда. Говард в свою очередь посмотрел на Клутези.

– О, только не это, – запротестовал Клутези.

– Кому-то надо это сделать. Дон, – произнес Говард.

– Он может поставить ее на пол, – сказал Клутези.

– До пола мне не достать, – заметил Джокер. – Могу лишь уронить. Но, если уроню, моча разольется по всей комнате.

– Дерьмо, – выругался Клутези. Он брезгливо вытянул руку, взял бутыль, отнес ее к умывальнику и, вылив содержимое в раковину, вымыл руки.

– В нашем Управлении по борьбе с терроризмом никто не слышал о Дамиене О'Брайене, – сказал Говард. – Мы послали ваши отпечатки пальцев на проверку в МИ-5, в Лондон. – Улыбка моментально сползла с лица Джокера. Говард продолжал пристально на него смотреть, оценивая реакцию. – И как вы думаете, что они нам ответят?