Высший пилотаж

— Знаете, что я решила? — с пионерским задором сообщила директриса. — Поделюсь-ка секретом «живой воды» с нашей юной коллегой Александрой! Меня не проведешь, я-то замечаю: Сашенька весьма интересуется секретами красоты. У нее в портфельчике — представьте себе! — вместо книжек много-много макияжа! А разве можно портить молодую нежную кожицу ядовитой зарубежной химией?!

— Поделитесь с ней, Вера Петровна, — кивнула Маша, которую разговор уже достаточно утомил. — А я тем временем дополню каталог. Кто, вы говорите, автор этой новинки?

— Поль Брегг!

— Француз?

— Вполне возможно.

— Французы не дураки.

«Жаворонок, милый жаворонок! Жаворонок, ощиплю тебя! Ощиплю тебе я хвост, ощиплю тебе я хвост...»

А Вера Петровна уже ходила по залам, заглядывая за стеллажи и выкрикивая:

— Са-ша! Алексан-дра!

Невдомек было наивной старушке, что малышка Сашенька, запершись в подсобке, целуется сейчас с длинным нескладным парнишкой. И бедный юнец вдохновенно слизывает с ее губок макияж, не задумываясь над тем, сколь ядовита эта яркая зарубежная химия.

Маша не стала выдавать Сашеньку, хотя видела, как парочка, воровато оглядываясь, юркнула в дверь подсобки, и слышала, как повернулся в скважине ключ. Смолчала не потому, что оберегала Сашеньку от неприятностей, а оттого, что не хотела лишний раз травмировать Веру Петровну. Впечатлительная директриса была бы шокирована неуважительным отношением к книжной сокровищнице...

Хотела бы Мария оказаться сейчас на Сашенькином месте? Возможно. Но только если бы вместо нескладного парнишки был...

Нет, нет!

Нужно забыть о Соколове раз и навсегда. Влюбленность обессиливает и вызывает упадок сил. Она вредоносна, как весенний авитаминоз...

Итак, каталоги и формуляры. Названия и авторы. Выходные данные, картотека, журнал регистрации.

Помимо Поля Брегга поступили новые поэтические сборники.

Кто сейчас читает стихи? Да никто. Люди предпочитают дешевые бульварные романы. Мужчины — детективы и «крутую мочиловку», женщины — «про любовь». А подростки и вовсе берут книжки в руки лишь по мере необходимости: в основном просят произведения из школьной программы. В свободное же время их больше привлекают видеофильмы да компьютерные игры. Есенин и Цветаева мало кого могут заинтересовать...

А вот надо же, издательства упорно продолжают их печатать. Спрашивается: для кого? И для чего?

Разве что для гадания. Маша вспомнила, как в детстве, в летнем лагере, девчонки раскрывали книжку наугад, тыкали в страницу пальцем и получали якобы самый правдивый ответ на мучивший вопрос. Что, если попробовать и сейчас?

Она не глядя вытянула из стопки новых поступлений первый попавшийся томик. Раскрыла где-то посередине.

Ночь. Улица. Фонарь. Аптека.

Бессмысленный и тусклый свет.

Живи еще хоть четверть века —

Все будет так. Исхода нет.

Умрешь — начнешь опять сначала,

И повторится все, как встарь:

Ночь, ледяная рябь канала.

Аптека. Улица. Фонарь.

Какое точное попадание. Такая же цикличность, как в Машиной жизни. Как видно, Александр Блок тоже страдал от весеннего авитаминоза и ведать не ведал, что от этой унылой болезни однажды придумают простое и чудодейственное средство — курс уринотерапии!

Какое счастье, что поэт ничего не узнал об изобретении находчивого француза Поля Брегга. Иначе не родились бы стихи, столь созвучные Машиному настроению.

«Все будет так. Исхода нет». И надо методично заполнять однообразные графы картотеки. Строчку за строчкой, день за днем, месяц за месяцем... всегда.

Но как заставить себя этим заниматься, когда из подсобки доносится возня, и приглушенные голоса, и еще какие-то звуки... А, это посыпались с полки неосторожно задетые книги... Похоже, подбирать их никто не стал. Бедные влюбленные! Они всегда такие обессиленные!

Глава 2

ОБНОВКА

Пятое июня, пятница.

Пятое число — день зарплаты.

Каждая из сотрудниц районной библиотеки держала в руках по нескольку новеньких шершавых бумажек и каждая прикидывала, на что их потратить. Ну, сброситься на общее скромненькое чаепитие — это понятно. А еще?

У Сашеньки одно на уме:

— Ой, девочки, по телику такую помаду рекламировали — это ва-аще! Прикиньте: водой не смывается! Ну кайф! К ней прилагается такой специальный фиксатор... Я просто в шоке!

На эту тираду грустно откликнулась Лариса. Она ненамного старше Сашеньки, однако проблемы у нее иные. Лара — мать-одиночка:

— Помада стоит сорок пять баксов. Жить-то потом на что целый месяц?

— Да че ты, Ларка! — Сашеньке очень хотелось сагитировать подругу на совместное приобретение обновки. — Тебе ж на Илюшку пособие выдают!

— Ха, пособие. Крохи.

— Там не один тюбик, а целых три в наборе! Хочешь — возьмем одну упаковку на двоих!

— А фиксатор-то один.

— Гм, да. Проблема.

— Я лучше рюкзачок такой куплю, с дырками, — вздохнула Лариса. — Разноцветный.

— Дырявый рюкзак! Ты че!