Высший

— Мне несколько не то хотелось бы услышать. Насколько это будет огнём и мечом? — поинтересовался он.

— Пока сложно сказать. План акции будет готов не раньше сентября. И это может оказаться очень оптимистичным сроком. Моя проблема, это отсутствие нужного количества людей. Не "туманный флот" же здесь использовать. Нет, пусть он будет в резерве, до поры до времени. Сейчас развивается совсем другая история. И думаю, по факту выйду на следы тех, кто так упорно пытался меня отправит на свет иной, да и вообще облить грязью, учитывая тот банковский кризис. Как мне кое-кто объяснил, Токийская глобальная точка бифуркации была завязана на меня и МГБ САСШ. В этом направлении потихоньку и рою. Возможно найду и того специалиста, по технологиям двенадцати рас. Сейчас сложно сказать, — ответил ему.

— Хочешь спустить на тормозах ситуацию? — не отставал он.

— Нет, конечно. Просто не готов план. У нас же нет никого самого по себе. Нужно учесть и их союзнические роды. Ударить нужно точно. Так, чтобы отвечать было бессмысленно. Вопрос в другом, как империя отреагирует на смерть такого количества своих граждан единомоментно. Непростых, надо сказать. Это ведь скажется и на боеспособности всего государства. Будет ли необходимость демонстрировать, кто это реально сделал, или обойтись происками революционеров. В последнем случае, сопутствующие потери будут уж очень велики. А это ведь люди, обычные, не одарённые и к нашим разборкам отношения не имеющие. Но и светить все свои возможности не хотелось бы, — раскрыл свой взгляд на проблему.

— Это хорошо, что ты вдумчиво подошёл к проблеме. А на устранение оппортунистов империя смотрит положительно. Только непосредственное твоё участие не должно пока выходить за рамки твоего нынешнего статуса. Там, где это необходимо, пусть будет террор. Графиня это умеет. Но постарайся не устраивать резню, стирая с лица планеты целые города. Желательно ограничиться руководящей верхушкой. И вообще, привлекай уже подчинённые и контролируемые роды. Тех же Шереметьевых и Голицыных. Воротынские тоже будут рады. Ещё желательно привлечь Долгоруких с Шуйскими. Уж очень они охочи до союза с тобой. Не возражай, они давно на тебя глаз положили, просто не знают об этом. Ну и не забывайте про императора. Когда обезглавишь, остальное в такой компании раздербанится легко. И ты вроде как будешь не причём. Какие крохи не успеете прибрать, подберут другие. Не жадничай сам. Не хватало ещё, чтобы при дележе передрались.

Глава 12

— Что, не выходит каменный цветок? — задала вопрос Настя, как бы в никуда.

— А? — с выражением непонимания на лице откликнулась Скарлетт, более известная в миру, как "Графиня", резко остановившись, словно налетев на стену.

Надо сказать, что до этого она металась по холлу явно чем-то встревоженная и ушедшая в себя. В это-то время и туда и вошла Захарова невидимой тенью и, взобравшись на подоконник с ногами и поудобнее устроившись там, занялась своим тёмным делом. В смысле, произнесла фразу, остановив колебательные движение маятника, образованного системой из самой известной террористки мира и этим помещением.

— Без понятия, но обычно он добавляет, Данила-мастер, — ответила ей Настя.

— Точно! Это же Рэм иногда говорит, но ни разу не признался, что это значит, — вспомнила сразу Скарлетт.

— Не тебе одной. Правда, однажды, брякнул про какие-то проблемы с кишечником. Только совершенно непонятно, как это связано с самой фразой…. В общем, я плюнула на эту загадку. Можешь теперь ты подхватить эстафету и ломать над этим голову, — легкомысленно заявила Анастасия.

— Зачем? — удивилась "Графиня".

— Но ведь ты уже, который день бродишь, словно полоумная и это всего лишь после одного разговора с Рэмом. Почему бы тебе не поломать голову и над этим, — ехидно заявила Захарова.

— Ты не понимаешь ситуации! — воскликнула в ответ Скарлетт.

— Всё-то я хорошо понимаю и получше твоего, — отвернувшись в окно, проговорила тихо Настя.

Но делалось это явно не для того, чтобы не услышали. Особенности помещения позволяли распространяться звуку без искажений и почти без потери громкости значительно дальше, чем на открытом пространстве.

— Я бесконечно уважаю упорство и трудолюбие в достижении высоких уровней волшебства, а в твоём случае можно сказать запредельных достижений, но есть вещи, которые приобретаются только с жизненным опытом. Уж извини, но тебе в твоём возрасте просто не понять…

— Тридцать семь, — спокойным голосом Настя перебила Скарлетт.

— Что тридцать семь? — растерянно переспросила "Графиня".

— Ты говорила про мой возраст, в котором мне не понять. Я его уточнила, чтобы не было недопонимания, — посмотрев на собеседницу, Захарова с совершенно невинным видом ответила ей.

— Не поняла…, — растерянно проговорила Скарлетт

— Что именно? — с веселинкой в глазах поинтересовалась её собеседница.

— Это…. Ну…. Твой внешний вид как-то не сочетается с твоим заявлением. Ты пошутила? — наконец решившись, "Графиня" спросила у той напрямую.

— Нет, конечно же. Зачем мне это? — ответила вопросом на вопрос Настя.

— Но как тогда?! — воскликнула Скарлетт.