Высший

И эти летающие аппараты, игнорирующие всякое представление об аэродинамическом полёте, тоже видели все. Сами понимаете, что там сейчас творится. Море, близ берегов Страны Восходящего Солнца, буквально кипит от боевых кораблей разных стран, прикрывающих поисковые работы собственных учёных. Мы тоже ведь поучаствовали и теперь Туманный флот может и летать. Даже внутри Солнечной системы. Хотя это пока так. Всё-таки прототипами Альф были планетолёты. Банально грузовики для доставки груза с орбиты на поверхность, и летать на них между планетами не предполагалось.

По меркам и двенадцати рас и старших они передвигались крайне медленно. До Марса целых три с лишним часа пилить, минимум. Ну, это для них, а для нас, всего-то. Так что и такому рады. Нет, если бы попались их разработки в области двигателей хотя бы для внутрисистемного передвижения…, мы бы против не были. Но на безрыбье….

И вот узнать, что у них где-то в окрестностях Атланты есть нечто превосходящие известные нам уже микровычислители…, весьма опасная вещь. Попади такие ресурсы, той же Кияма, до того, как в ходе аппаратных интриг её свалили, то неизвестно, чем бы для нашей страны исследования искусственного усиления эсперов закончились. И кто даст гарантии, что в САСШ нет подобного учёного с повышением от дара эспера? Никто! А значит надо шевелиться, но осторожно. Не дай бог заденем не ту ниточку. Ищи потом ветра в поле. Североамериканцы нигде свой артефакт не светили публично, как японцы, а значит могут и заныкать так, что и следов следующие сто-двести лет не найдёшь.

* * *

— Это кто с тобой? — спросила вынырнувшая словно материализовавшись из воздуха Катаут.

— Абашева. А почему тебя это заинтересовало? — поинтересовалась у неё в ответ Захарова.

— Насть, мне нужно с тобой переговорить, а ты с непонятным персонажем ходишь. Хоть бы представила, — высказала ей претензию более известная под прозвищем Графиня нежели под своей фамилией девушка.

— Извини. Румия, это Скарлетт. Скарлетт, это Румия, — тут же исправилась Настя, представив их друг другу.

— Ты меня прости, но у меня, как у Рэма подключения к «сети» нет. А так, что-то не припомню ни одного заметного рода с такой фамилией, — проговорила Катаут.

— Забей. Она из «Третьего круга». И вообще из купцов. Папаша сильно расстарался и устроил в школу «второго», пусть и не первосортную, до этого года, проинформировала Захарова её.

— Насть, постой, что значит не первосортную? — удивлённо вклинилась Абашева.

— Румия, тебя не учили вежливости и не встревать в чужой разговор, — подняв удивлённо бровь спросила у неё Графиня.

— Ой, простите! — покраснев почти до кончиков ушей, ответила та.

— Скарлетт, будешь обижать гостей Рэма, я ему пожалуюсь. Думаешь, он не отыграется на тебе за сегодняшние ночные художества? — неожиданно выдала Захараова.

— Но ты же не была против, — растерянно ответила Катаут.

— Однако это вовсе не значит, что буду счастлива и тебя поздравлять. А про Абашево я вполне серьёзно, — посмотрев на Графиню в упор, ответила Настя.

— Извините. Похоже я немного переоценила свою значимость, — обратилась она к обоим девочкам.

— Скарлетт, перегибать палку не стоило. Просто проявляй уважение к гостям этого дома. Сюда просто так, кто попало не заявляется. Румия его одноклассница. Если нечего делать, то просто бы присоединилась к его невестам, — фыркнула в ответ Захарова.

— Невестам? — в очередной раз пискнула Абашева.

— Я же тебе сказала, он особый случай. Пожалуй, даже очень, — переключилась на неё Настя.

— Но ведь там…, — прошептала Румия, то так и не договорила.

Глядя со стороны, можно было подумать, её в этот момент чуть не задушили.

— Ну, и кто? — поинтересовалась Захарова у неё, приподняв вопросительно одну бровь.

— Воротынская…, Голицына! Да Иванова, в конце-то концов! — по мере произнесения фамилий голос Абашевой наливался силой и обвинительными нотками.

— Хочешь сказать, у них не по две ноги и руки? — так мило поинтересовалась у неё Настя.

— Нет, конечно же! — воскликнула в ответ Румия.

— Может глаз во лбу, или рога завелись? А то и, не дай Бог, хвост? — никак не хотела от неё отставать Захарова.

— Нет, нет и нет. Просто кто они и кто он! — чуть ли не завопила рэмова одноклассница.

— А кто они? Они у нас женщины, Кто же тогда у нас Рэм? Вот ведь неожиданность, мужчина. По-моему, сочетаемая комбинация, — Настя стала стоить из себя дуру.

— Да он ещё в школе учится! — никак не унималась Абашева.

— Ну, правильно. А то бы давно за него замуж выскочили, а так, приходится вялиться в невестах. И что самое паршивое, не один год ещё, — подтвердила её догадку Захарова.

— Я не это имела ввиду! — не пожелала соглашаться с очевидным Румия.

— А что тогда? — продолжала строить из себя дуру Настя.

— Да их в стране все знают! А Рэма никто! — заявила Абашева гордо.