Высокий, Загадочный и Одинокий

– Ефраим, подумай о том, что делаешь. Ты же не хочешь этого. – Она отошла еще на один шаг и затем еще на один.

Спасибо Боже, что Джил рылась в кладовке до этого. И оставила дверь открытой.

– Хочу, разве ты не поняла, Медисон? Я хочу тебя так сильно, что не могу дышать. Не могу думать. Каждая мысль о тебе. Днем и ночью я не могу думать ни о чем кроме тебя. Это отвлекает, раздражает и подвергает опасности. Разве ты не видишь? Я больше не могу сдерживаться. Отчаянно хочу тебя, Медисон, – сказал он страстным голосом.

Она пододвинулась к шкафу ближе. Ей просто нужно потянуться и схватить пистолет. Затем выстрелить. Это выведет его из строя, причинит боль, но он останется жив, как и она.

– Я хочу, чтобы ты ушел, Ефраим. Сейчас же. – В данный момент она стояла в дверях кладовки.

– Нет, я знаю, что ты тоже этого хочешь. Могу почувствовать запах каждый раз, когда ты рядом. Ты хочешь меня также сильно, как и я тебя. С играми покончено, Медисон. Я пришел, чтобы взять, что по праву мое.

– Я не твоя, Ефраим! – закричала она и потянулась за оружием. Он схватил ее, оттеснил на несколько футов, пока спиной не прижал к стене. Медисон сильно сжимала пистолет в руке.

Она могла разглядеть очертания Ефраима и его красные глаза.

– Ты моя, Медисон. Ты всегда была моей. Ты просто не понимала этого, как и я, но ты моя, дорогая, вся моя, и я никогда не отпущу тебя. – Ефраим медленно покачал головой и наклонился над ней.

О Боже, он собирается укусить ее!

Звук взведенного курка пистолета стал единственным предупреждением, что у Медисон оружие. Он должен был понять, но не мог ясно мыслить. Медисон прижала дуло пистолета к его боку.

– Отойди от меня. Кухня закрыта, тебе придется найти еду где-нибудь еще, – предупредила она холодно.

Ефраим медленно приподнял голову.

– Медисон?

– Я сказала отойди, ты не осушишь меня сегодня ночью!

– Ты об этом подумала? – бросил он. Ефраим разозлился. Он так сильно её хотел, а она решила, что это из-за гастрономического интереса.

Разве она не понимала, насколько сильно он её хочет? Разве не хотела его также сильно, как и он?

– Отойди.

– Нет, я не хочу твоей крови!

Она усмехнулась.

– Лжец.

Он схватил ее за свободную руку, притянул к передней части брюк и затем медленно направил к своему возбужденному члену. Ефраим тихо застонал.

– Вот почему я здесь, Медисон.

Он несколько раз заставил ее провести рукой по твёрдой длине, и Медисон позволила ему. Она слишком удивилась такому повороту событий. Также ей было чрезвычайно любопытно.

Медисон никогда бы не призналась, как ей понравилось в последний раз. Он был таким… таким большим.

Его очевидный стояк, натянул перед боксёров так, что Медисон гадала, выдержит ли ткань. Ефраим нежно прижался лбом к ее лбу тяжело дыша, и она поняла, что тоже задыхается.

Она никогда не хотела ничего больше, чем сейчас Ефраима. Боль в ее теле от отказа себе так долго, стала невыносимой. Он нужен ей. Ефраим смог бы унять эту боль.

Он уронил руку, но она не перестала двигать своей.

– Чертовски хорошо, – простонал он. Он накрыл ее губы своими и нежно поцеловал, давая ей время привыкнуть к своим губам.

Ефраим взял пистолет, поставил на предохранитель, и вернул его на полку, пока целовал Медисон.

Его губы были такими приятными. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. В любую секунду он засунет язык в ее рот, а потом поцелуй не будет таким приятным.

Так было всегда. Она молилась, чтобы этого не произошло, но знала, что случится. Ей было почти грустно.

Ефраим зацепил пальцами пояс ее трусиков и потянул, быстро разрывая их, но не причиняя девушке боль.

Она задохнулась, открыв рот достаточно широко, чтобы Ефраим скользнул языком внутрь, и он это сделал. Он нежно облизал губы и медленно протолкнул язык.

Его язык был теплым и шелковистым. Как шелк. Он уверенно скользил по ее рту. Это не было грубым и неуклюжим, как у других мужчин. Он дразнил и ласкал ее, пока она не ответила языком встречая его язык, что заставило Ефраима стонать от удовольствия.

Холодный воздух на груди подсказал ей, что он сорвал с неё топик. Ефраим нежно ласкал ее спину и попку, прежде чем перейти вперед, он скользнул руками вверх по ее животу и груди, поглаживая твердые соски ладонью.

Медисон застонала и сжала его возбужденный член. Ефраим застонал ей в рот. С любопытством, она перестала его ласкать и сняла трусы с Ефраима.

Он убрал ее руку, когда она попыталась снова прикоснуться к его члену. Она хотела почувствовать его.

– Моя очередь.

– Что? – казалось Медисон не понимала, о чем он.

– Моя очередь, – просто ответил он. И проложил дорожку горячих поцелуев по её шее к груди. Он целовал и облизывал груди не касаясь соска. И проигнорировал, безумно, извивающуюся Медисон. Её соски стали болезненно твёрдыми.

Она изогнулась и застонала. К губам присоединились его руки, обхватив грудь, нежно сжимая и лаская ее, но они тоже игнорировали соски.

И в тот момент, когда она думала, что он наконец-то поможет снять напряжение в сосках, Ефраим переместился к другой груди и начал с ней творить то же, что и до этого вытворял с первой. Медисон закрыла глаза.

– Пожалуйста, Ефраим!