Высокий, Загадочный и Одинокий (ЛП)

– Ты ведь знаешь, что я никогда специально не причиню тебе вреда и не подвергну тебя опасности?

Он чувствовал вину за ее похищение, она должна была бы знать.

– Ефраим, все хорошо. Мы в порядке. – Она взяла его руку и прижала к своему животу. – Мы все в порядке.

Он нежно погладил ее еще пока плоский живот и произнес:

– Медисон, мне придется кое-что сделать с тобой. Мне нужно, чтобы ты поняла, я давно собирался это сделать. Я обязан был это совершить задолго до того, как случилось похищение. Если бы не тянул время, ты не пострадала бы. Понимаешь, о чем я говорю?

Она не понимала.

– Нет, ты о чем, Ефраим?

– Можешь возненавидеть меня после, хочу, чтобы ты знала, это нормально, главное, чтобы ты и наш сын были в порядке. Просто пойми это, пожалуйста, – он захлебывался словами.

– Сын?

Ее глаза наполнились слезами, она подарила ему свою самую нежную улыбку и наклонилась для поцелуя, но он отвернулся.

– Медисон, пожалуйста, не усложняй мое положение еще больше. Я и так попаду в ад после того, что сделаю.

До нее начало понемногу доходить в чем дело.

– Ты уходишь от меня? Думаешь, если останешься, Керолайн будет меня преследовать, поэтому хочешь уйти?

– Нет, детка, я никогда тебя не покину. Помимо всего прочего, если я от тебя уйду, то освобожу ей дорогу. Керолайн придет за тобой, у меня нет ни малейшего сомнения. Сейчас она одержима более, чем когда-либо.

Она накрыла его руку своей.

– Ну что ж, мы что-нибудь придумаем. Мы придумаем это вместе.

Ефраим встретил ее взгляд. Его потрясающие ярко-синие глаза потемнели до огненно-красного, к которому она привыкла во время их занятий любовью.

– Я уже придумал. Несколько месяцев назад. – Поцеловал ее в нос. – Помни, я люблю тебя, Медисон. Люблю тебя настолько, что готов рискнуть потерять тебя.

– Ефраим…

– Шшш, самое главное, чтобы ты и ребенок были в безопасности.

Медисон не заметила, как он левой рукой взял ее левую руку, и даже когда он предплечьем надавил на ее грудь.

Она забеспокоилась только, когда он прижал ее к спинке дивана, не давая двигаться.

– Ефраим, что ты делаешь? – потребовала она.

Выражение его лица было наполнено болью.

– Мне так жаль, детка. Я никогда не собирался делать это таким способом, но теперь у меня нет выбора. Прости.

Происходило что-то очень неправильное. Медисон попыталась шевельнуться, но он не уступил ей ни сантиметра.

Пока не поднял правую руку, которую до того момента держал сбоку, и она поняла, что должно случиться что-то очень плохое. Кровь после укуса потоками лилась вниз по руке.

– Прости, – повторил он снова и поднес руку к ее рту.

– Нет, Ефраим, пожалуйста, нет! – закричала она, но он твердо держал руку. – Детка, пожалуйста, твоя кровь убивает людей! Пожалуйста, остановись! Ефраим, нет!

– С тобой все будет хорошо, клянусь, – тихо шептал он. Медисон начала от него отбиваться, пинаться и толкаться, но он был непоколебим, словно скала, и не поддавался под ее напором.

Она открыла рот, чтобы закричать в последний раз, и Ефраим, воспользовавшись моментом, прижал свое запястье к ее губам. Она попыталась закрыть рот, но его запястье оставалось на месте.

Сладко-соленая жидкость полилась ей в рот. Медисон закрыла глаза, стараясь не глотать. Ее нос был открыт, поэтому она могла свободно дышать.

Кровь соберется у нее во рту, а, когда он отодвинется, Медисон выплюнет ее и надает ему тумаков. Все что ей нужно сделать, это позволить крови заполнить ее рот, и с ней все будет в порядке, уговаривала она себя.

Она попыталась закричать, когда почувствовала, как его клыки вонзились в ее шею, заставляя кровь бежать вниз, пока она не начала задыхаться.

Слезы жгли ей глаза, а его рот крепче прижался к ее шее. Но кровь все еще текла ей в рот. Перед ней встал выбор: либо проглотить, либо задохнуться.

Ефраиму пришлось заставить себя действовать медленнее. Ее кровь была настолько вкусной, что доводила его до экстаза. Хотелось больше, требовалось больше, Ефраим с трудом смог расслабиться.

Если он будет пить слишком быстро, то истощит ее и ребенка. Нельзя торопиться, нужно, чтобы он дождался, пока его кровь смешается с ее, а затем она всегда будет в безопасности, даже от него.

Медисон почувствовала, что Ефраим убрал свои зубы задолго до того, как отвел свое запястье от ее рта. Он облизал губы и выглядел странно успокоившимся.

– Все в порядке, детка, еще чуть-чуть.

Она попыталась послать его подальше, но его запястье затыкало ей рот, вместо слов вырвалось лишь громкое бессвязное мычание.

– Шшш, все в порядке, детка, ты сможешь накричать на меня позже.

Снова мычание.

– Если тебе от этого станет легче, ты сможешь потом надрать мне задницу вдоль и поперек.

Странно, но от этих слов Медисон почувствовала себя лучше. Его ждут бооольшие проблемы за его своевольное поведение. Ефраим слегка ухмыльнулся:

– Судя по выражению твоего лица, идея тебе понравилась.

Он убрал запястье и стремительно прижался к ее губам.

Медисон ощутила собственную кровь на его языке, от чего у нее скрутило желудок, и тут же отпихнула Ефраима от себя.

– Почему? – невнятно проговорила она.