Высматривая путь. Том I (СИ)

Эскель бросил взгляд на травницу, которая целенаправленно зашагала к своему коню, кое-как добралась до седла, ощупала руками воздух, пытаясь поймать луку, и качнулась вперед, лишь чудом наткнувшись на нее. Затем посмотрел на хмурое небо, понимая, что дождь может начаться в любую минуту, и только хотел озвучить свой вопрос, как заметил, что девушка, внезапно лишившись последних сил, оседает на землю. Ее пальцы разжались окончательно, и она могла рухнуть прямо под копыта коню, если бы не руки ведьмака. Он подхватил ее под колени и спину, тут же прижав к груди. Взглянув в ее перекошенное от боли лицо, на полуопущенные веки и на едва шевелящиеся губы, понял, что «нездоровится» — это еще очень мягко сказано.

До самого Мурривеля осталось не более часа езды, но еще и до переправы неизвестно сколько добираться. А с такой ношей на руках темп и возможности резко снизились. Осмотревшись, Эскель понял, что стоят они посреди полей и никого, кроме полевок, в округе нет. Голова Деры потихоньку склонилась в сторону, и висок прижался к груди ведьмака. Глянув на нее, мужчина понял, что травница провалилась в беспамятство. Терять время не хотелось, потому было принято решение продолжать идти по дороге в сторону города. Авось, часа за полтора-два и дойдут. Лишь бы Фредерика продержалась, а там отыщут уж какую-то травницу или целительницу, или еще кого-то, кто хоть что-то понимает во врачевании.

Осторожно перебросив безвольное тело через холку Василька, ведьмак сам забрался в седло и притянул к себе травницу, устраивая ее боком на собственных коленях. Облокотил о себя, убедился, что ее голова прижата к его плечу, и заключил в кольцо рук, которыми ухватился за поводья. Но о Стебле, который зафырчал за спиной, он совершенно забыл. Услышав коня, он тут же свистнул ему, подзывая ближе. Ухватил за повод и наспех привязал к своему седлу. Искренне надеясь, что Деру снова не стошнит, он повел коней вперед.

Очередное предместье встретило их весьма радушно по меркам военного времени. Даже несмотря на снующих по округе красно-белых солдат. И, судя по целым и светлым стенам, что очерчивали сам город, а также отсутствию трупов и разрухи вокруг, он и впрямь был почти не задет войной, как и говорил Томаш. Тем более, если сравнить с окрестностями Оксенфурта, как ехать со стороны Велена. Или, может, его просто без боя сдали Империи? Но тогда почему здесь все еще находится реданская армия и вокруг так подозрительно спокойно? Эскель не знал, да и ему было плевать. Пока на его груди тряслась в лихорадке Дера, все мысли занимала только одна цель — найти хоть кого-то, кто сможет помочь. Так или иначе, а само предместье, состоящее всего-навсего из десятка хат, не больше, доверия не внушало. Особенно насторожило то, как затравленно поглядывали на них кметы, прячась кто куда. Допытываться, есть ли здесь хотя бы знахарка, по всей видимости, было бесполезно, оттого пришлось вести коней дальше к городским воротам.

— Милсдарь, а ну стоять!

На мощенной дороге в метрах десяти от массивных деревянных ворот стояли четыре солдата. На вид, вроде бы реданские, но выглядели они уж больно странно. Перекошенные панцири надеты прямо поверх потрепанных бригандин, рукава которых кое-где заляпаны пятнами крови. Шлемы измятые, а на латных рукавицах не хватало некоторых пластин. Эскель нахмурился, но решил ни в коем случае не вмешиваться ни в какие дела, которые здесь происходили. И даже плевать, какая оказия послужила тому причиной.

— Куда намылились, а, милсдарь? — подал голос второй из «солдат».

— В город. Моя спутница хворь какую-то подцепила. Лекарь ей нужен, — как можно спокойней проговорил ведьмак и заметил, как тот «солдат», что сразу остановил их, нарезает круги вокруг коней.

— Ну это вряд ли, мастер.

— У нас тут восстание полным ходом идет, — снова вмешался второй.

— Да, самый что ни на есть мятеж, — подхватил третий «солдат».

— В округе есть знахарка или ворожейка? Может, травница? Хоть кто-нибудь, — Эскель даже и не понял, как в его голосе прорезалась мольба и откуда она взялась тоже ума приложить не мог.

— Травница — эт вряд ли, — почесал грязное небритое лицо «солдат». — Но, может, вам ведьма поможет?

— Ведьма? — ведьмак осторожно вернул съезжающую по его груди Деру на место.

— Да. У нас тут с ней этот… как его… договор, во! Она нам помогает, а мы ее ото всякого укрываем, — мужик поднял палец вверх, сам дивясь тому, что правильно выговорил слово «договор».

— Где искать ее? — терпение Эскеля заканчивалось, а тело травницы всякий раз норовило накрениться вбок.

Он раздраженно поглядывал на ряженых под солдатню и хмурился. Уж и сомнений не осталось, что это какие-то особо обнаглевшие мародеры. На своем веку он достаточно повидал солдат, чтобы отличить разодетого бандюгана от военного человека. Пусть и разница эта была не шибко ощутима.

— Недалеко от переправы. За городом, к югу отсюда. Там хатка ее стоит. Местные бы вам показали дорогу.

— Да эти псы трусливые по хатам попрятались, Ян! — прикрикнул кто-то из мужиков и, хрюкнув, сплюнул себе под ноги. — Отродье, мать его.