Выше неба

— Так вы поэтому так изучали мою… Физиологию? — поинтересовалась Алёна спокойным голосом. — Дело не в том, что может придраться сами-знаете-кто, а в том, что я могу быть этой вашей «Евой»? — она не отводила взгляда от глаз Вяземской. И та впервые на долю секунды отвела взгляд в сторону.

— По обеим причинам, — сказала Вяземская спокойно. — Вначале думали, что «эффект Евы» бывает только у животных. Но потом, когда у двух наших пациенток родились дети с неожиданными физическими данными, мы поняли, что ошибались. Когда сделали анализ их крови.

— Так скажите мне, — голос Алёны оставался спокойным, и это, признаться, пугало. — Я имею право знать, ведь так?

— Недостаточно данных, — Вяземская на этот раз выдержала взгляд Алёны. — Необходимо взять анализ крови, когда у вас будет овуляция. Ориентировочно: через двенадцать-четырнадцать дней. Только тогда станет ясно.

— Если я «Ева», что тогда будет? Вы попробуете уговорить меня плодиться и размножаться на благо науки? — голос Алёны оставался спокойным, но, когда она посмотрела в глаза Олега, тому стало зябко — тот самый арктический мороз.

— Ровным счётом ничего не будет. Эти данные сохранятся только в наших архивах. Когда я говорю «наших» — я имею в виду «Фонд Нике», которым управляем мы с моими детьми. Алёна, прошу вас, успокойтесь.

— Я рассказала вам то, что не рассказала бы ни маме, ни тёте… Никому, даже Олегу, — поднялась на ноги Алёна. — Почему же вы не сказали сразу про «Еву»? Вы же сами говорили, что мы не подопытные мыши.

— Так и есть, — подтвердила Вяземская. — У меня есть данные по обеим нашим «Евам». С их здоровьем всё в полном порядке. Так же, как и со здоровьем их детей. Никаких дефектов — наоборот, хорошие физические данные и очень сильный интеллект.

— Они знают, что они «Евы»? — поинтересовалась Алёна. Вяземская покачала головой.

— Нет. Мы не разводим людей на племя, Алёна. Это уже евгеника. Мы это не рассматриваем даже в теории.

Алёна ощутила слабую, но несомненную заминку в её словах.

— Но кто-то другой рассматривает, да? Вы это хотели сказать?

— Данные по мышам и другим животным были в свободном доступе, — сказала Вяземская. — Возможно, кто-то решил проверить, что будет с людьми. К нам обращались анонимные источники и предлагали огромные деньги за всю информацию о человеческих «Евах». Они назвали себя «Проект Ева». Мы отказали. Больше с нами не связывались. Это было полгода тому назад.

Алёна уселась рядом с Олегом и закрыла на несколько секунд лицо ладонями. Она не издала ни звука, но, когда отняла ладони, они были мокрыми.

— Я очень хочу вам доверять, — посмотрела Алёна на Вяземскую. — Я очень хочу стать чемпионом. Я ни о чём больше просто думать не могу, — она повернулась лицом к Олегу, улыбнулась и взяла его за ладонь. — Ну, почти ни о чём. Можно вас попросить, чтобы вы рассказали всё, что нас касается? Я же чувствую, что вы испугались. Ненадолго, но испугались. За меня, да?

Вяземская кивнула.

— Приношу извинения, Алёна. И вам, Олег. Да, Алёна, вы правы.

— Вы знаете, что я не трепло, и Олег тоже. Мы умеем держать язык за зубами, — сказала Алёна, крепче сжав ладонь Олега. — Просто расскажите, и всё. Чем мне это грозит? Чем грозит Олегу, вам, всем?

— Ничем, — Вяземская оставалась спокойной. — Доступ к этим данным будет только у меня и Альберта. Доктор Полански — один из тех, кто обнаружил «эффект Евы», и лучший специалист в этом деле. Он помог нам найти и проверить обеих человеческих «Ев». Я доверяю ему, как самой себе.

— Скажите, вы ведь проверяли данные моей… Физиологии до того, как предложить нам с Олегом заниматься? Ну, мою медицинскую карточку из казанской поликлиники?

— Да, — подтвердила Вяземская. — Там указана совсем другая дата — ваш пятнадцатый день рождения.

— Это тётя удружила, — поджала губы Алёна. — Точно, она. Я не буду с ней ругаться и с вами не хочу. Только скажите, а если бы вы знали о настоящей дате, стали бы со мной заниматься?

— Да, — ответила Вяземская не раздумывая.

Алёна долго смотрела в её глаза.

— Я вам верю, — сказала она наконец. — Давайте договоримся, что больше не будет таких тайн.

— Договорились. Тогда я обязана спросить: разрешите ли вы провести тот самый анализ крови? Нам придётся брать кровь три дня подряд, для гарантии.

— Да, — Алёна улыбнулась. — Я хочу знать. Даже если мне и моим детям это ничем не грозит. А теперь я спать хочу… — Алёна отчётливо смутилась. — Пойду, пока ещё есть время. Спасибо, Анна Григорьевна!

— Олег? — Вяземская посмотрела ему в глаза. — Если у вас есть вопросы по «Еве», лучше задать сейчас. Я опасаюсь обсуждать это где бы то ни было ещё.

— Пока нет, — покачал головой Олег. — Мне бы переварить то, что вы уже сказали. Хотя… Вы говорили, что знаете про детей «Ев». Вы с ними знакомы?

— Вы тоже знакомы. — Вяземская ответила, не выразив никакой эмоции. — В лагере вы встречаетесь с ними каждый день.

— Они здесь?! — удивилась Алёна. — Я их тоже знаю??

— Совершенно верно. Попробуете угадать? Скажу сразу, что они пока ничего не знают, так для них безопаснее. Если не угадаете в течение суток — я назову их имена.