Выше неба

— Сегодня мне придётся посвятить присутствующих в информацию не для общего доступа, — объявил Вильям. — Это добровольно, но, если кто-либо откажется, совещания будем проводить в два этапа — общая часть и для посвящённых. Соглашение о неразглашении, — показал Вильям бланк, — не обязывает вас ни к какому взаимодействию с Конторой, это только ограничение разглашения информации. Среди здесь присутствующих это касается вас, Алёна, Артур и Ольга.

— В любом случае я вначале прочту текст, — сказала Алёна. Ольга и Артур высказались так же.

— Разумно — вот вам копии соглашения, — выдал Вильям каждому по папке. — Мы не ограничены временем. Знакомьтесь, будут вопросы — мы разъясним.

Знакомились обстоятельно, минут пятнадцать.

— Тут написано: «Я обязуюсь, под страхом смерти своей души…», — отметил Артур. — Что, если я не верю ни в какую душу?

— «Душа» — термин технический, — пояснил Вильям. — Там есть список терминов, в приложении «А». Под душой понимается ваша индивидуальность — ваша личность как единое, уникальное целое. Вера тут ни при чём.

— Ясно, — кивнул Артур, и больше вопросов не поступало.

— Наш протокол подписания соглашения такой: в присутствии двух сотрудников Конторы вы ставите подпись, затем нужно уколоть палец и оставить образец крови в указанном квадрате, — показал Вильям три иглы — каждая запаяна в пластик. — Всё стерильно. Иглы очень тонкие, больно почти не будет.

— Ну у вас и протоколы! — поразился Артур. — Прямо ритуал какой-то. Давайте, я первый.

Он с удивлением наблюдал, как кровавое пятнышко в квадрате на бумаге вначале почернело, а затем… Исчезло, как и не было.

— Ну и фокус! — покачал головой Артур. — Погодите… Кровь нужна для сравнения ДНК, верно? Вместо удостоверения личности?

— Всё верно, — согласился Вильям. — Вы очень быстро всё схватываете. Девушки?

— Давайте я, — вызвалась Алёна и только едва заметно вздрогнула, когда уколола себя в палец. Всё повторилось — пятнышко чернеет, затем исчезает. Ольга всё выполнила, не моргнув и глазом.

— И что теперь? — сказала Ольга. — Если я захочу всё разболтать, что мне помешает, кроме моего честного слова?

— Это очень просто, — ответил Вильям. — Тот факт, что вы подписали это соглашение, также является конфиденциальной информацией. Представьте, что… Например, Анна Григорьевна — человек посторонний, и вы хотите рассказать ей об этом. Тщательно представьте — она ведь не подписывала сейчас соглашения о неразглашении.

— Анна Григорьевна, — встала Ольга, глядя в глаза старшего тренера. — Я хочу сказать вам по секрету, что…

Ольга осеклась. На лице её последовательно отразились страх, недоумение и восторг.

— Ничего себе, — Ольга потёрла лоб. — Я просто как будто всё забыла!

— Именно так и действует, — согласился Вильям. — Случайно не проболтаетесь.

— А если не случайно? Ну, не знаю — силой меня заставят?

— Ровно то же. Вы или не сумеете ничего сказать либо скажете взамен что-то правдоподобное, но не относящееся к вопросу.

— Круто! — восхитилась Ольга и стукнула Артура кулаком в бок. — Вот это я понимаю, технологии. Ладно, извините, что-то меня сегодня заносит, — и она вернулась на стул.

— Ещё вопросы? — оглядел Вильям собравшихся. — На самом деле, конечно, Анна Григорьевна уже подписала соглашение. Говорю это вам, Ольга, чтобы вы могли свободно обсуждать все эти вопросы с ней. Пока нет вопросов? Тогда перейдём к делу.

* * *

Часы, переданные Лаки, оказались удобным инструментом. Уже записанные голосовые сообщения — кроме последнего — не читались, на экране отображалось «защищено настройками приватности». Круто! Зато Олег сам мог теперь записывать сообщения на них, интерфейс оказалось очень легко понять. Одно «но» — как перенести потом на телефон и планшет? Ладно, потом будем разбираться.

А сейчас нужно выйти на разведку. Не получится отсидеться в избе, да и несерьёзно это как-то — пока снаружи относительно безопасно, нужно этим пользоваться. Не будем полагаться на «волшебную избу» — берём все вещи, когда уходим. Хотя… Олег в качестве эксперимента капнул кровью на экран планшета и оставил его на столе. Так, засекаем время — через пять часов сорок минут изба должна «сброситься» — нужно вернуться к этому моменту. Зипун оказался единственной верхней одеждой в гардеробе у бабушки, в которую Олег как-то влезал. С шапкой и рукавицами оказалось проще. Кроссовки, с одной стороны, удобны — хорошо держат на здешних скалах — но при такой температуре в них будет прохладненько. Нашлись старые-престарые сапоги с утеплением, более или менее по размеру — тот ещё запашок, что уж греха таить, но запах — не самое страшное, что сейчас грозит. В конце концов Олег обулся в сапоги, спрятал кроссовки в рюкзак, вооружился кочергой, заткнул за пояс топор и вышел наружу.