Выше головы! (CИ)

Я прибыл на «Тильду» не для того, чтобы волноваться о будущем. Вспомнив о своих родных, лейтенант, сам того не желая, лишил меня права на страх. Когда «бэшки» начали бунт, никто из Нортонсонов не думал о спасении. Они погибли, заслонив собой остальных тильдийцев. Это и значило быть «стражем порядка и спокойствия». В Отдел Безопасности меня не зачислили, но суть от этого не поменялась: это работа, которую кроме меня никто не сделает, а значит, мне её и выполнять.

Однако прогулка по пустым коридорам «Тильды» не прибавила мужества. Наоборот — животное желание жить охватило меня с удвоенной силой. Тело протестовало, прибегая к тошноте, головокружению и боли. Разум вторил, изыскивая новые оправдания: «Зачем тебе умирать ради них? Они же ненавидят тебя!»

Тишина и ровный мягкий свет, перемежаемый приступами чёрно-белой «икоты», фальшивые иллюминаторы и огоньки КТРД — всё это выглядело как декорации кинематографических кошмаров. Или виртуальной игры прошлого, когда нужно было ходить по лабиринтам и ловить монстров. А может, убегать от монстров — я плохо знал этот раздел культуры и как-то не горел желанием разобраться. Всё-таки странные были люди: жили в мире, где ежеминутно совершались преступления, и при этом щекотали себе нервы в играх…

Я начинал завидовать Чарли: сделать отчаянный шаг навстречу своей смерти во сто крат легче, чем каждую секунду ждать, что тебя убьют! То есть отключат. Но этот глагол потерял всякий смысл. Маньяк убивал людей — и постарается убить меня. Лингвистические нюансы тут не работали.

Меня отдавали ему в обмен на жизни других людей.

Никто не смог бы признаться, но суть происходящего была именно в этом. Сумасшедший преступник искал в людях андроидов. Ему привезли настоящего андроида. Разумеется, как наживку, но ведь обмен честный! Он хотел найти — и он найдёт. Тем более что выбора ему не оставили.

Все, кто подходил под профиль жертвы, получили, в зависимости от должности, приказ или просьбу работать в многолюдных зонах. Выделили камиллов, чтобы следить за ними под благовидным предлогом. Такие меры начали применять уже после второго «инцидента». Смерть Кирабо Когоута пришлась на тот период, когда только сотрудники Отдела Безопасности могли в одиночку перемещаться по «замороженным» улицам. Теперь у маньяка был только я.

Сколько он выдержит? Насколько его хватит? До остальных «кандидатов» было не добраться, и только я, стопроцентный андроид А-класса, гулял по пустынным коридорам. Только мы двое да ещё узкий круг посвящённых в тайну чиновников знали, зачем меня привезли на станцию. Для остальных я «тот самый секретарь» и «ой, смотри какой красавчик!»

«Пусть приносит пользу!»

— Я понимаю, что это эксперимент! Ну и что? Их же создали до того, как всё случилось. И что теперь — утилизировать?

— Да, это было бы глупо.

— Вот именно! Пусть приносит пользу!

Одного взгляда на экран было достаточно, чтобы подтвердить самые мои худшие подозрения. Пепельные косички — словно хвостики тысячелетней мышки. Румянец и широко распахнутые глаза — «страстная влюблённость» как её изображают в лирических комедиях. Но тут всё всерьёз.

— И вас не обижает сам факт эксперимента над вами и вообще над нами всеми?

— А что тут обидного? Без экспериментов нет науки! А без науки нет прогресса!

— А как же жертвы? Некоторых нервирует присутствие андроида!

— Это, наверное, новенькие. Я им сочувствую. Но у нас на «Тильде» не принято нервничать по всяким пустякам!

Не удивительно, что передача Ирвина пользовалась популярностью: он поставлял позитив и хорошеньких девушек. А девушкам нравилось выглядеть смелыми и прогрессивными. И все были довольны. Ну, кроме меня.

— Не хотите обратиться к нашим зрителям? Что-нибудь передать? Например, Рэю…

— Ну, а что я могу ему передать? Он молодец! Он помогает камраду Кетаки и всем нам! Желаю ему успехов! И ещё… Пусть не думает, что мы все такие, как… Никто не желает ему ничего плохого!

— Со мной беседовала Джил…

— Почему не ешь?

Мне захотелось залезть под стол — так было стыдно.

— Что-то аппетита нет… — объяснил я, уткнувшись взглядом в тарелку.

— Из-за этого? — Леди Кетаки кивнула в сторону экрана с таким видом, как будто происходящее было абсолютно нормальным.