Выражение монашеского опыта

И спустя немного времени молитвами того святого старца, которого он и во сне видел и который его укреплял, он совершенно исцелился. И любовь Христова наполнила его, а страсти утихли, и пришел мир помыслов. При этом ему была дана и сила веры, происходящей от созерцания, а не, как прежде, от чтения и тайной надежды, которая есть у нас от святого крещения и правильных догматов, — веры, происходящей от созерцания, которая видит и верует. Также и все другие дары Божии, благодать и милость, приходят, как связанная цепь, хотя он об этом не просил. И когда он станет на молитву, не может сказать: «Дай мне то‑то и то‑то», ибо Господь дает ему более того, что он просит. И молитва его об одном: да будет воля Божия. И по временам в час молитвы им овладевает любовь Иисусова. И он непрестанно благодарит Господа о таких благодеяниях, а ум его охватывают восхищение и удивление. И дуновение божественной благодати заграждает его уста. И царствует Христос. И когда чуть пройдет созерцание, он делается как бы не имеющим тела и с удивлением вопиет: «О глубина богатства, и премудрости, и разума Божия! Яко неиспытани таинства Твоя, Господи![177] Кто может исследовать безмерное богатство Твоея благодати? И какой язык может изъяснить непостижимые Твои таинства? О Господи, аще не удержиши воды Твоея благодати, человек растает, как воск».

Говоря это, он видит, что он хуже и гадов земных. И хочет, если бы это было возможно, всех людей поместить в свое сердце, чтобы они увидели и спаслись, даже если сам лишится благодати Божией. Но так как и это было испытано — что никому невозможно спасти других, то поэтому он довольствуется тем, чтобы, пребывая в безмолвии, молиться о всех, чтобы их спас Бог.

Итак, чадо, таков вкратце образ действия божественной благодати, и достигший этой меры может нам рассказать, что еще он видит, если ему не встретилось иное препятствие. Ибо он питается божественной любовью и пьет вино, которое пили все преподобные отцы, шедшие этим путем, и после этого забыли скорби. Но и благодать более не уходит, как прежде, вначале. Если только не случится какое‑то изменение, чего да не будет, Господи!

Итак, если и ты, чадо мое, послушаешься, то, несомненно, все это увидишь. А я заканчиваю об этом говорить, чтобы рассказать тебе о другой прелести. Скажу лишь, что все эти искушения, которые происходили с подвижником, все треволнения и кораблекрушения, все страхи и столь великие трудности постигли его потому, что у него не было наставника, который бы поддерживал его и наставлял. И по причине недостатка таких опытных наставников находится едва один из тысяч, кто пройдет этим опасным путем. Который, как мы сказали раньше, есть краткий путь Божий, возводящий человека в жизнь вечную. И так как есть этот недостаток, и возникают различные виды прелести.

Ибо благодать Божия — такова непреложная необходимость — после того, как вначале послушник–подвижник ее достаточно вкусит, должна уйти, чтобы его упражнять, дабы он стал опытным воином Христовым. И без таких искушений никто еще не достиг совершенства. Итак, этот рубеж, на котором, как мы сказали, многие впали в прелесть, является рубежом, где отступает благодать Божия, чтобы сделать нас опытными воинами и чтобы мы не были всегда младенцами. Ибо Господь хочет, чтобы мы стали достойными мужами и мужественными борцами, способными сохранить Его богатство. И поэтому Он попускает нам терпеть искушения.

А святые отцы учат нас пребывать в высочайшей из добродетелей, в послушании, делаясь подражателями Христа: такова их цель. Для того именно, чтобы с его помощью очистить нас от различных страстей мысли и от самоугождения своей воле, чтобы мы получили божественную благодать. И опять же, для того, чтобы, когда благодать отойдет для нашего обучения, старец как некая иная благодать тебя поддерживал и тебя наставлял словами своего делания, которое прошел, и возгревал твою ревность, пока и ты по божественной благодати и по молитвам твоего отца не освободишься от браней, и пока тебя вновь не охватит божественная благодать, и сладкий Иисус не вверит тебе, как совершенному, Свои драгоценные сокровища.

Итак, никакой другой цели для того, чтобы человек шел в послушание, нет. Однако сегодня каждый думает взять ученика, чтобы научить его ремеслу, для того чтобы он добывал деньги, или окапывал виноград, или стал торговцем, или чтобы сделать его наследником дома или келлии, или магазина, или того, что имеет, или же чтобы он ему служил.

Мы вовсе не отрицаем того, в чем есть необходимость. И все же главная цель, с которой приходит ученик к старцу и исполняет совершенное послушание, в том, чтобы старец, пламенея от любви Христовой, передал ему талант богатства своей добродетели; и ученик, конечно, — поскольку он имеет совершенное самоотречение и отсечение воли и получает такую благодать от своего духовного отца — тогда, без сомнения, будет исполнять и все работы по дому как необходимые.