Выражение монашеского опыта

Первое из всех назначаемых ею лекарств заключается в том, чтобы исповедоваться духовному отцу, которого подвижник упорно ищет. Затем следуют сокрушение и смирение, сопряженные с огромным терпением и усердием. «Аще не Господь помогл бы ми, вмале вселилася бы во ад душа моя»[327]. «Да обратят мя боящиися Тебе, и ведящии свидения Твоя»[328]. «Отриновен превратился пасти, и Господь прият мя»[329]. Если человек вовремя признал поражение и смирился, то Божественная благодать немедленно приближается к нему, однако это происходит неявно, так что не заметно никакого знака ее утешения. Тем не менее она таинственно действует в душе, придавая ей терпение, и облегчает путь к самопознанию и смиренномудрию. Хотя ощущение оставленности, со всеми его признаками, по–прежнему очень сильно, а непонятный страх сохраняется в течение долгого времени, благодать, как было сказано, втайне укрепляет подвижника, чтобы он выдержал испытание. Тогда рядом с терпением, позволяющим нести этот тяжкий крест, появляется, благодаря милосердию Божию, и рассуждение, поскольку не хочет Господь «смерти грешника, но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был»[330]. Теперь подвижник заботится о своем ослабевшем теле, прежде державшемся благодаря присутствию благодати, чтобы оно не отказалось служить ему. Он не отчаивается, сидя на развалинах рухнувшего дома, а ожидает времени, когда минует зима и наступит весна.

Здесь старец рассматривает глубину происшедшего с подвижником несчастья, упоминая, наряду с прочим, и о насмешках невежд, ранящих испытуемого подвижника после его поражения. Поскольку он принимается за описание вещей почти очевидных, я не буду воспроизводить его слов, а ограничусь наброском того состояния, о котором шла речь выше. За ним могут последовать две вещи: или победа, которая, как было сказано, приводит человека через самопознание к смирению (смирихся, и спасе мя Господь[331]), или же отчаяние, предательство и безразличие, так что над ним полностью возобладают небрежение и уныние. В последнем случае он навсегда обращается вспять, обвиняя всех подвижников и подвижничество, что становится тяжким искушением для всех, кто желает вступить на этот путь. Справедливо говорят наши святые отцы, что многие нашли Божественную благодать, когда искали, однако мало кто, потеряв ее в ходе подвижничества, смог призвать к себе вновь.

Действительная причина, затрудняющая для многих повторное обретение первоначальной благодати, заключается в незнании таинственных способов, которыми Бог действует в творениях Своих как «Бог мира и благоустройства, потому что Бог не есть Бог неустройства»[332]. Это объясняется Его обычным долготерпением, в силу которого Он призывает к терпению и нас. Как естественные законы движения и изменения состояний природы не допускают резких перемен, как бы люди ни добивались их, но все движется и изменяется сообразно определенным периодам, так нечто подобное часто происходит и в области духовной жизни. Времена года приходят и сменяют друг друга лишь в своей обычной последовательности. Таким же образом и в том, что касается особенностей, законов и причин духовной жизни и изменений духовного состояния, наряду с деятельным усердием, которое требуется от подвижника, имеют значение и периоды времени, установленные Божественным Промыслом по его тайному суду. Так можно понять слова апостола: «итак, не от желающего и не от подвизающегося, но от Бога милующего…[333] аще не Господь сохранит град, всуе бде стрегий»[334]. Помимо многих приведенных мною святоотеческих мыслей относительно данного вида подвижничества, и старец подтверждает то, что искушаемому в течение всего периода покаяния особенно необходимы усердие и огромное терпение, чтобы снова обрести скрывшееся обилие благодати. «Христос же, Господь наш, — говорит старец, — не дает ему до поры Своей благодати, но оставляет его бороться с искусителем». В подходящих к этому случаю словах Моисея: «Спроси отца твоего, и он возвестит тебе, старцев твоих, и они скажут тебе»[335] — указано главное средство спасения, ибо, как уже было отмечено, совет с духовником дает возможность приступить к необходимому лечению.