Выражение монашеского опыта

И стоит, как безумный, вне себя, словно пьяный,
И сказать ничего он не может другого.

Сам язык не позволит промолвить ни слова
И не даст ум и сердце душе или воле.

Только лишь: Иисусе, любовь, жизнь и сладость!
Мой Отец и Спаситель, раченье и радость!

Мой Создатель и Бог и Божественный Душе,
Нераздельная Троица в Единице дивной!

О души моей жизнь, наслаждение сердца,
Просвещенье ума и любви совершенство!

О источник любви, о надежда и вера,
Научи меня Сам, как Тебя обрести мне.

Иисусе, любовь, жизнь, Спаситель и сладость,
Только это скажи мне, другого не надо.

Как Тебя мне найти, чтоб упасть Тебе в ноги,
Чтобы сладко лобзать Твои раны и гвозди.

Чтобы мог вечно плакать я с болью сердечной,
Орошать Твои ноги, как прежде Мария,

Чтобы не отлучили от Тебя меня силы,
И господства и власти врага–велиара,

Или суетный мир сей, все его обольщенья,
Наслажденья и радость сего краткого века.

Но, где буду я, плача, орошать Твои ноги,
Ты возьми мою душу, помести, куда хочешь,

Чтоб Тебя, мой Спаситель, Бог, Творец и Создатель
Видел вечно, и славил, и Тебе лишь служил я.

Вместе с праведных ликом, праотцов, и пророков,
И апостолов, с сонмом всех святых преподобных,

И всех ангелов войском, сил небесных священных,
Серафимов крылатых, херувимов, престолов,

Вместе с Матерью сладкой, Приснодевой Святою,
Богородицей Чистой, Госпожой всех Марией.

Аминь.

Десятый глас трубы, носящий образ десяти заповедей Господа нашего, возвещающий нам СЫНОПОЛОЖЕНИЕ ПО БЛАГОДАТИ И ТРЕТЬЕ РАЗДЕЛЕНИЕ БОЖЕСТВЕННЫХ ДАРОВАНИЙ

Поскольку завершили мы число девяти ангельских чинов, то, получив силу от Бога нашего, перейдем и к десятому, чтобы, миновав десятичисленный образ заповедей, удостоиться благословения Божия. Итак, придите, возлюбленные мои отцы и весь собор монашествующих, чтобы нам, отринув проклятое житейское попечение, с усердием взойти к своему распятию и, укротив, насколько возможно, препятствующие нам страсти, соделаться подражателями Спасителя!

Возлюбленные мои! То, что выглядит утеснением, — не боль, но соединение с истинной радостью и наслаждением, или, лучше сказать, посещение нас Богом. Ибо Он поистине придает нам силы, а также за нас сражается с врагами, победы же приписывает нам. Сам воюет, Сам побеждает и Сам же является военным трофеем!

О великое чудо, основание многих созерцаний! Внимайте словам моим, честные отцы, распявшиеся страстям ради любви Христовой, да взойдем на мысленный Фавор, чтобы достичь преображения через доброе изменение и чтобы и впредь Сладчайший Иисус являл умным очам нашим славу Свою, мы же таинственно вкусили бы истинной радости. Ибо Он — поистине Радость, Он же и Дарование! Лишь Он — Дарующий, и лишь Он — Дар! Сам Он — и Источник, и бьющая из него Вода живая.

О таинство, поистине сокровенное и для непосвященных неведомое! Он все дарует нам, и это мы воздаем Ему. И он принимает сие и возвращает нам как долг. Видишь, брат, свидетельство любви Владыки нашего? Уразумел ли круговращение божественного движения? [240] Видишь таинственную премудрость Бога нашего? Сам Он привел ангелов к бытию, Сам даровал им свет, и движение, и пение непрестанное, Сам создал мир и словом утвердил все, что в нем. Сверх того, создал и человека, изобразив в нем Свой образ и подобие, и всех изобильно и щедро наделил Своими благами, разнообразно почтил и прославил. Равным образом тричисленное создание [241] воздает Ему получаемое, щедрый же Отец наш сие благосклонно принимает, от Своих получая воздаяние.