Вырай (СИ)

— Тьфу, дура. — Прошамкала баба Лена, когда Костенко выскочила в метель.

* * *

Дома Васёк затопил грубку. Потом заткнул газетами щели в окнах, слазил на чердак и наглухо закрыл фанеркой слуховое оконце — с осени руки не доходили. Вышел в кухню и уставился в старое, маленькое, покрытое рыжими пятнами зеркало на стене.

— Васёк, ты огонёк. Взял, да и вызвал Деда Мороза!

Сказал сам себе и внезапно почувствовал прилив гордости.

Фокин до конца так и не понял, как это получилось. Но решил, что именно его шутливое обвинение Деда Мороза в халатности, громко произнесённое в роще, возымело такой неожиданный эффект.

— Наверное, ты потомственный колдун, Фокин. А что? Всё может быть. — Васёк подмигнул отражению.

В хате резко потемнело — туча добралась до деревни. Ветер бросал пригоршни снега прямо в окно и пытался поднять шифер с крыши. Васёк перекусил холодной жареной картошкой, завалился на кровать. Под уютное завывание стихии в печной трубе сладко заснул.

Глава 18

— Аннушка, просыпайся, через пять километров граница.

Аня разлепила глаза и, сощурившись, посмотрела в окно.

— Может, ты попить хочешь?

Лёша, как всегда, был предупредителен и внимателен. Привычно подавив раздражение, Аня улыбнулась мужу и покачала головой. Потом стала рассматривать пустые поля вдоль дороги.

Ещё четыре месяца назад Алексей Добрынин казался идеальной партией — из интеллигентной семьи, симпатичный, коренной москвич, не пьющий, не курящий, покладистый. В любовь Аня не верила, поэтому с чистой совестью отправилась с Лёшей под венец. В конце концов, надо же было как-то зацепиться в Москве и повысить свой статус. Она до сих пор аккуратно искала более подходящий вариант спутника жизни, но кандидатов что-то особо не наблюдалось. Хотя девушка не понимала, почему — ценой нечеловеческих усилий она добилась идеальной фигуры, следила за кожей, волосами и считала себя достаточно красивой. А вот, поди ж ты — пока клюнул лишь Лёшик.

— А кушать будешь?

— Нет, любимый, не хочу.

Со временем Добрынин стал бесить. Тихим голосом, неспособностью настоять на своём и вот этим нежным «Аннушка». В супружеской постели Лёша не менялся — был таким же пассивным. Анну это раздражало до зубовного скрежета.

Короткая семейная жизнь могла закончиться разводом, если бы не свёкры. Григорий Иванович, который сейчас вёл машину, работал стоматологом в престижной клинике, а Елизавета Фёдоровна, сидящая на переднем пассажирском сиденье, заведовала отделением в роддоме. Деньги в семье водились, сына они обожали, поэтому Аня, не имеющая пока личных сбережений и перспектив, не могла себе позволить открыто выражать эмоции.

— Красиво, правда? — мечтательно сказал Лёша.

Аня кивнула, хотя никаких красот за окном не замечала — унылые пашни, обычный смешанный лес средней полосы, серое небо и полное отсутствие зимы.

— Лёшик, тебе всё равно, чем любоваться. — Свёкор посмотрел на сына и невестку в зеркало заднего вида. — Где же красота? Ни снега, ни солнца — грязь одна.

Свёкор был прав. Алексей видел красоту даже в окуляре микроскопа — микроорганизмы казались ему прекрасными, милыми созданиями. Поэтому, закончив медицинский, он не пошёл по родительским стопам, а остался в университете и занялся научной работой. На данный момент аспирантура не вносила ощутимый вклад в семейный бюджет. Как и Анины попытки заработать с помощью флористики — потенциальные клиенты отчего-то предпочитали других мастеров.

Добрынины-старшие постоянно подбрасывали приятные суммы на хозяйственные нужды и «молодёжные развлечения». Свекровь всегда приглашала невестку на совместный шопинг, оплачивая покупки и для себя, и для девушки. Наведывались в гости редко, в жизнь молодых не вмешивались — что ещё можно было желать?

— Судя по метеосводкам, скоро увидим настоящую зиму. Дети, вы тёплую одежду взяли?

— Да мам, конечно.

Ещё в самом начале отношений Анюта отказалась наблюдаться у потенциальной свекрови, мотивировав это тем, что не сможет лежать на гинекологическом кресле перед мамой любимого человека. И спокойно принимала противозачаточные таблетки, не боясь быть разоблачённой. Но Елизавета Фёдоровна всё настойчивей просила невестку обследоваться, чтобы исключить различные генетические заболевания, которые могут передаться внукам.

Аня стала огрызаться. В общем, несмотря на внешнюю безоблачность, напряжение в семье росло.

Новый Год Добрынины решили встречать вместе, кроме того, не дома. Аня настроилась на какую-нибудь экзотическую страну, и тут, словно гром среди ясного неба, прозвучало название соседнего государства. Поскольку отдых оплачивали родители мужа, а хоть какую-нибудь внятную причину для того, чтобы не ехать, Анюта не смогла придумать, пришлось, скрепя сердце, собирать вещи.

— Вот и всё. Родина, — пробасил Григорий Иванович и притормозил на несколько секунд, чтобы подчеркнуть торжественность момента пересечения границы.

Аня вытянула голову и увидела указатель, на котором было скромно написано на белорусском и английском языках — Республика Беларусь.