Вырай. Книги 1-4

— Три дерева или два — неважно. Но прибрежная лесопосадка площадью в один гектар в документах фигурирует и на балансе сельсовета значится. Поэтому тушить надо, и виноватых искать тоже надо.

Если виновных не найдётся, по шапке получит Сергей Игнатьевич сам. Лично. Об этом, естественно, председатель людям сообщать не стал.

— А я знаю виноватых. — Прошамкала баба Лена, до этого в разговоры не вступавшая. — Это городския.

— Елена, э-э-э, Владимировна, городские виноваты всегда и во всём. Давайте без фантазий.

— Так честно! Я от Верки шла, машина пронеслась, не из наших.

— Да? — Наконец заинтересовался председатель. — А марку или хотя бы часть номера можете сказать?

Бабуля пожевала губами и неуверенно сказала:

— Машина большая, зад грузный. А номеров не бачыла — темно было, да и быстро уехали. Но это точно они всё пожгли — уж больно шустро улепётывали.

Сергей Игнатьевич махнул рукой и утратил к старушке интерес — с такими сведениями виновников ночного переполоха найти было нереально.

А роща всё горела. Жар доходил даже сюда, на пригорок, был слышен гул огня и треск сучьев.

Мимо шумно проехали машины МЧС.

— Ну, всё. Разбегаемся, товарищи. Спасатели прибыли, сейчас всё потушат, проведут расследование. Давайте, давайте. По домам. — Председатель замахал руками, и люди не спеша стали расходиться.

Игнатьевич сел за руль "Нивы" и проехал немного вперёд. В огонь лезть он, конечно, не собирался, но поговорить со специалистами было нужно. Чтобы хоть на глазок оценить ущерб и последствия. Для сельсовета, и, конечно же, для себя лично.

Глава 38

— Мазь в этот раз просто отличная! Воняет, правда, шибко, да это не страшно. Только, Тонька, объясни мне, что ты в неё добавлять стала? Раньше колени мазала — на часок легчало, и капец. А в этот раз красота — ноги не болят уже второй день. Хоть на танцы иди.

Макс приоткрыл один глаз. Десять утра. Екатерина Семёновна не заметила, что форточка у квартиранта открыта, иначе не вела бы столь интимные разговоры под окном.

— Ничего не добавляла. Всё строго по рецепту. — Прозвучал басовитый голос Антонины Николаевны. Старуха понизила голос, и продолжила: — Я тебе больше скажу, Катерина, и даже покажу.

Макс услышал звук шуршащей ткани.

— А божачки, Тонька! Это как? Оно ж у тебя лет двадцать росло! А куда делось?

— Заговор прочитала. Раньше пробовала — не работал. А тут Плетнёвы малого принесли, с косоглазием, их врачи напугали, сказали, только оперировать.

— И? И что?

— Сама очумела. Пошептала, руками поводила — всё, как положено. Малой разорался, за голову стал хвататься, Плетнёвы его в охапку и домой. Ещё и хаяли меня. Утром прибежали, полкабана свежины притащили.

— Да ты что! Вылечился?

Максим открыл второй глаз и весь превратился в слух.

Николаевна не ответила. Но, видимо, кивнула, потому что хозяйка дома восторженно ахнула:

— И ты решила на себе попробовать?

— Не только с Плетнёвыми ведь вышло. Всю зиму люди ходили. То гадать, то лечиться — почти все заговоры работали не так, как раньше. То есть, сильно, быстро действовать стали. Не знаю, в чём тут дело.

Макс сел. Интересная информация. А главное, прекрасно вписывается в то, что творится в округе.

Бабульки продолжили удивляться, охать и ахать, но Максим уже слушал вполуха — одевался. Один выходной в неделю — слишком мало, чтобы тратить его на валяние в постели.

Хлопнула калитка. В гости к Семёновне пришёл ещё кто-то.

— Девки! Чавой-то вы тут расселись, как колоды? Не знаете, что ли, ничаво?

Голос показался Максиму немного знакомым. Мужчина сел на кровать и, надевая носки, попытался вспомнить, кто же это.

— Чего орёшь, как полоумная? Квартиранта разбудишь.

— Вы и правда не знаете? Ночью роща сгорела! На берегу!

Бондаренко от неожиданности слишком резко потянул носок, и тот, жалобно хрустнув, порвался на пятке.

— Да ты что? — Удивилась Семёновна. — Поджёг кто, или как?

— Не ведаю. — Нетерпеливо сказала собеседница. — Главное, подчистую сгорела, за полчаса.

— Враки. — Заявила Антонина Николаевна. — Это ж тебе не коробок спичек, Ленка.

— Так я сама видела! Ночью! Всей улицей смотрели, как пылает. И председатель был. Пожарные приезжали, в три машины!

— Да, жалко. Хорошее место было. — Семёновна вздохнула. — Я там к деревьям спиной прислонялась иногда. Радикулит, как рукой снимало.

— Чего вы всё сидите, пойдёмте быстрей, вся деревня, почитай, уже собралась!

— Не ори. Чего мы, пепелище не видели? Зачем ходить?

— А я не сказала? Так нету пепелища, нету! Лес там. За ночь лес вырос, бабоньки, густой, высокий!

Тишина была ответом. Видимо, бабули онемели от удивления. Максим ругнулся про себя, кое-как оделся и выскочил из дома — такое нельзя было пропускать.

Потому что леса не вырастают за несколько часов.

* * *

— М-да. — Почесал затылок почти трезвый Лупатый. — Интересное дело.

Люди одобрительно зашумели. Красносельцы столпились у околицы. Недалеко, на берегу, шумел густой лес, на первый взгляд обычный, типичный для этих мест.

В таком количестве сельчане собирались лишь на свадьбы, похороны и проводы в армию. Сегодня тоже был особый случай.