Вырай. Книги 1-4

Да, ночь оказалась отличной, откровенный разговор о семье и задании Вениамина вроде бы разрушил между ними стену, которую возвела Марина. Вряд ли она теперь будет грубить, да и о настороженности, скорее всего, позабудет. Но серьёзные отношения Егор не планировал. Марина по-прежнему нравилась ему, как человек, и в постели, как оказалось, они друг другу подходят, но настоящая любовь в жизни экзорциста уже случилась. Да и не было никаких предпосылок — ни лёгкой влюблённости, ни классических "бабочек в животе" или в любом другом месте. Пока Марина не залезла к нему под одеяло, он даже ни разу не подумал о подобном варианте развития событий.

А разбивать женское сердце, тем более после страстной ночи, тем более сильной ведьме… чревато последствиями. Да и не по-человечески как-то. Значит, лучше всего по-тихому покинуть поселение.

И так и не добраться до загадочного Хранилища? Не узнать, что случилось с Любой и сыном? После ночи с другой женщиной он заскучал по жене особенно сильно.

Егор разозлился на Марину. Зачем она всё испортила? Казалась дамой увлечённой, у которой голова забита кучей проблем: артефактом, всеобщим благополучием, безопасностью приреченцев, просвещением современных колдунов, мирным сосуществованием с нечистью и прочими глобальными вещами. А оказалось, она, как и все остальные представительницы её пола, в первую очередь мечтала о том, чтобы мужчина рядом был. А там, глядишь, и до семейного счастья недалеко.

"Живым не дамся", — угрюмо подумал Егор. — "Всё ей объясню, аккуратно, деликатно. Если будет настаивать на отношениях, уйду. А Хранилище… может, его и нет вовсе".

Во дворе зазвучала музыка — Марина по своему обыкновению занялась утренней гимнастикой на свежем воздухе. Егор рывком отбросил одеяло, сел на кровати и решил, что расставить все точки нужно как можно быстрее.

Марина, не догадываясь о переживаниях Егора, просто наслаждалась утром. Но вздрогнула, замерла и прислушалась к своим ощущениям.

Пятый осколок. Он зовёт.

Наконец-то.

* * *

Когда экзорцист, ополоснувшись и почистив зубы, вышел на улицу, ведьма с физкультурой уже закончила. На крыльце избы лежал открытый рюкзак, в который она, сидя на ступеньках, складывала какие-то скляночки и пакетики, сверяясь со списком в своих руках.

— Доброе утро, — сказала она, не поднимая взгляд от листка. — У нас сегодня плотный график.

— Э-э-э…

— Что? У тебя какие-то собственные планы?

Она выглядела и вела себя так же, как и вчера. Днём. Ни грамма кокетства, ни нежной улыбки, ни радостных восклицаний из-за встречи с "любимым" и никаких утренних поцелуев. Словно сегодняшняя ночь Егору просто-напросто приснилась.

— Нет, никаких планов.

— Отлично. — Марина запихнула в рюкзак литровую банку с какими-то ядовито-розовыми лепестками и зачастила: — Сегодня двадцать шестое, так называемый Тихон Страстной. Пока я дома, хочу пробежаться по деревням, заговорить хозпостройки, как раз с сегодняшнего дня хорошая неделя для этого начинается. А то в прошлом году не успела, у людей часть урожая сгнила, да и скотина болела периодически. А ты будешь помогать. Раз уж у тебя такой специфичный образ жизни, думаю, в других поселениях специалисту, способному обезопасить запасы от всякой беды, будут рады.

На ученика Марина по-прежнему избегала смотреть.

— Марина, я хотел…

— А ещё после заката надо заглянуть к нашему водяному. Да, я знаю, что ты не любишь договариваться с нечистью, поэтому просто постоишь в сторонке, понаблюдаешь. Может, поймёшь, что это иногда лишь на пользу. В Приречье как: два козлёнка в год, весной и осенью, и никто не тонет, даже дети. Мы, конечно, и русалок задабриваем, но только на русалочью неделю, а то вообще обнаглеют. Наш водяной, кстати, тот ещё урод. И я прекрасно понимаю, что если бы не моё присутствие, он бы вместо козлят молодых девчонок бы требовал, а так побаивается. Можно, конечно, как ты любишь, развоплотить. Но весной сюда другой заявится, и кто его знает, насколько противней он окажется.

— Марина!

— Что? — Она наконец-то взглянула на Егора, но тут же смущённо опустила голову. — Извини, пожалуйста. Я понимаю, что теперь нам сложно будет сотрудничать. Я не хотела. Вернее, хотела, но у меня были свои причины так с тобой поступить. Я в тебя не влюбилась, ни в коем случае. Ой, что я говорю! — Марина бросила список, закрыла лицо руками. — Тебе обидно, наверное, такое слышать. Ночью изнасиловала, а сейчас ещё и оскорбляю.

Вся злость куда-то испарилась. Даже наоборот, услышав про "изнасилование" Егор развеселился. Приреченской ведьме, оказывается, тоже неловко. Окольцовывать Егора она явно не собирается, как и прогуливаться под звёздами, томно вздыхая и планируя совместную жизнь.

Экзорцист сел рядом, поднял список, подал Марине.

— Не помешает. Наоборот. Больше между нами нет недомолвок, и ты не будешь кусаться. Ведь так?

Не факт, ой, не факт. Не изменилось ничего, и я по-прежнему настороже.