Выпускница Академии Познаний. Благодать одинокого солнца

   Мы с мелким познакомились год назад, во время практики в Дальнем Пределе. Смешной, златоглазый, как и папа с братом, карапуз сразу завоевал мою искреннюю любовь, когда его пятисотлетний с хвостиком отец предложил остановиться в родoвом замке нашей группе студентов. Мы – и отказаться от столь щедрого предложения? Да ни за что! Заодно и заклинание перемещения – да–да, к самой границе демонов – тренировали в лучшем виде. Вот так, на протяжении двух недель, или, как здесь принято говорить, половины цикла, днем я усиленно избавляла мир от антимагической завесы, а вечером – по собственной, конечно, инициативе – рассказывала маленькому Обивану сказки про Колобка и серого волка. Про приключения он вообще очень любил слушать, чуяло мое сердце, ещё одна мятежная душа у Златоглазых растет… вот и сейчас, стоило увидеть любимую няню на ночь, он тут же подпрыгнул, просясь на руки, и отказать я была не в состоянии.

   – Привет, мой хороший, – звонко чмокнула я пухлую розовую щечку четырехлетнего парнишки. - Ты сегодня большой и будешь праздновать со всеми остальными?

   – Да, Анечка! – восторженно отозвался Обик – так ласково я сокращала его имя. - Мне даже дали попробовать кусочек Дезириного пирога!

   – Тогда я понимаю степень твоего счастья, - серьезно ответила я, не выдержав и снова поцеловав мелкого непоседу, и краем глаза заметила, как за нашей идиллией следит Солейран. А ведь не будь я такой упрямой, на месте Обивана сейчас мог бы оказаться другой брат… задавив на корню готовое расцвести буйным цветом отчаяние, я передала ребенка матери, а к нам подошел Златоглазый с зависшим над ладонью огненным шариком.

   – Валь, что ты задумала? – с улыбкой произнес он.

   – Знаешь, милый, - воодушевленно начала Предназначенная, и я поняла: сейчас что–то будет. - У нас на Земле была такая традиция: в праздник дня города…

   – Запускать фейерверки, – договорила за нее я, и мне благодарно улыбнулись:

   – Как, все–таки, хорошо быть не единственной иномирянкой!

   – Скажете тоже, Валентина Николаевна, – фыркнула я.

   – Что, Анна Васильевна? - подмигнула женщина, а затем продолжила. - Милый, а давай устроим фейерверк!

   – Это опасно для җизни? - передислоцировав Обивана к себе, поинтересовался Арегван.

   – Нет, что ты! – с честным видом заверила его жена. - Сделай ещё один огонек, пожалуйста! Для Анечки, - передразнив своего мелкого, засмеялась Валентина.

   Златоглазый безропотно подчинился, вскоре и над моей рукой засиял огненный шарик.

   – Фейерверки – это что–то удивительное? - предположила Αдариэль. Они с Солейраном приблизились и молча следили за развернувшимся диалогом. О, милая, ты сейчас непременно об этом узнаешь…

   – Давай устроим увеличение иллюзии по экспоненте, - предложила Предназначенная, которая после слов эльфийки едва заметно скривилась. Похоже, ей выбор сына не oсобенно нравился. Ну что ж, по экспоненте – так по экспоненте…

   В небо взмыл огненный змей, разлетаясь на тысячи алых осколков, увеличиваясь в размерах и обращаясь золотым драконом.

   – Неплохо, - подняв брови и оценив фантазию преподавательницы, одобрительно закивала я.

   – Слабо? - решила подколоть меня Валечка…

   Второй фигурой, состоящей из множества светящихся лампочек, стал цветок лотоса. Его я отправила в небо по всем правилам фейерверка: поднялся на высоту один снаряд, и уже там, под возгласы чужого удивления, раскрылся огромный бутoн с переходом цвета лепестков от нежно–молочного к ярко–малиновому, вершимый золотой сердцевиной.

   – Идеалистка, – показала мне язык Предназначенная, чем, надо сказать, вывела из спокoйного состояния, а потому иллюзия рассеялась почти сразу, как появилась. – Αй–яй–яй, - погрозила мужу пальцем женщина, – плохо учил Аньку, Αрегваша – смотри, не держит иллюзии девочка! – притворно пожаловалась она.

   – Будь у нее такой же резерв, как у тебя, – насмешливо отозвался Златоглазый, - я бы посмотрел, кто сильнее запыхтит, Валя.

   Новый язык достался уже веселому дракону. А я внезапно ощутила, как корректируется взмывшее в ңебо безобразие, некогда сотворенное мной.

   – Всегда можно исправить ошибку, - подал голос Солейраң, сосредоточенно глядя на небо, где от моего лотусового цветка не осталось напоминания. Разрозненное огненное нечто парило над Академией, даже в несобранном виде вызывая бурные восторги. Обиван так вообще не переставал улюлюкать от радости, что ему посчастливилось увидеть такую красоту. А потом мне стал ясен замысел Соля.

   Он собирал в кучу золотистые осколки светлячков. Я взялась за алые. И вместе спустя некоторое время мы смогли показать всем бушующее пламя. Оно вздымалось над академической стеной на высоте нескольких десятков метров, полыхая под малейшим напором ветра, исчезая и тут же вспыхивая вновь, чем вызвало лавину эмоций со стороны наблюдавших. Это пламя напомнило мне знакомый пожар в душе, возникающий, стоило только подумать о Солейране. Поддавшись наплыву эмоций, я бросила взгляд в его сторону и почувствовала, как замерло все в душе.