Выполнение обещаний

А еще кумушки пытались расспрашивать Виолетту о Ульяне, девушке Костика, и о Даниле – кавалере Маши. А уж когда она выходила с сыном, то просто не было удержу от восторгов по поводу Витеньки.

Сегодня Виолетта сидела на скамейке совсем недолго – увидев издали Виктора она извинилась перед сидящими рядом женщинами и пошла ему навстречу.

А потом вместе с Виктором они прошли мимо скамейки и Виктор поздоровался с сидящими женщинами.

– Какой вежливый мужчина! Ни разу не прошел, не поздоровавшись!

Виктор бережно вел Виолетту под руку и она смеялась.

– Ну что ты ведешь меня как тяжелобольную!

– Но вас ведь двое. Вот я и стараюсь. Искупаю свою вину – с Витенькой я так не гулял.

– Прекрати. С Витенькой ты так тоже гулял, только там на мне было много надето и ты не мог коснуться … Не щекочи!

Они погуляли по опушке леса, немного посидели на лавочке.

– Да, Маша, – взяла телефон Виолетта. – Нет, спасибо, мы с Витей заберем его.

– Это Маша предлагала взять Витеньку из садика. Они с Даном часто забирают его, и он к ним так привык. Даже иногда спрашивает – «де ан»?

– Что-то долго он не выговаривает слова …

– Не волнуйся – начнет болтать, так и не остановишь.

Витенька встретил родителей радостным криком «апа ама»!

Потом, пока Виктор помогал ему переодеваться, он все время норовил положить свою маленькую ручку на живот Виолетты. Наконец отец отпустил его и Витенька приложил ухо к животу Виолетты и очень осторожно пошлепал ее по животу.

– Й, де оя ренка?

Виолетта рассмеялась.

– Витенька, говори правильно, а то твоя сестренка так и научится говорить неполными словами!

– Авай, езай!

– Подожди, сын, ей еще рано. Ей надо подрасти там, в животике у мамы.

– Всего хорошего! – попрощалась с ними Даша …

ПЛЕНКИ – ДИАПАЗОН ЭКРАНИРОВНИЯ

В хозяйстве Авдоконихина занимались многими проблемами, связанными с волновыми процессами, поэтому исследование фотопленок, привезенных Свиридовым с юга, принципиальных вопросов не вызывало.

Отдел Потаповича формально входил в хозяйство Авдоконихина, а на самом деле был вполне самостоятельной единицей. Но формальная связь лишь подчеркивала неформальную близость многих работ и оборудования.

Отдел Потаповича славился тем, что там умели разрешить самую невероятную проблему, причем настолько простыми и понятными приемами, что всем окружающим потом становилось стыдно.

Но никто в отделе не кичился своими способностями, поэтому к члену-корреспонденту АН Потаповичу шли с любыми неразрешимыми – с точки зрения пришедшего – задачами, и не стеснялись спрашивать.

Вот сюда и принес Свиридов оригиналы пленок фоторегистраторов с вертолета, снимавшего все три колонны террористов на юге.

– Ну, и что тебя интересует? – спросил Потап, разглядывая фотопленку.

– Меня интересует, можно ли по этим пленкам увидеть то, что не видели окружающие – меня в виртуальности.

– Так это ты там устроил это побоище? В виртуальности? Давай тогда проверим эту пленку во всем доступном диапазоне.

После того, как с пленкой были проделаны всевозможные процедуры, на экране монитора стали видны не только машины и взрывы, но и изображение неясной тени человека на фоне одной из машин.

– Это ты?

– Скорее всего. Как ты это вытянул?

– Это в инфракрасном диапазоне, тепловое излучение. Но в чрезвычайно узкой полосе, и специальная программа для визуализации.

– Но в любом случае таким образом можно кое-что разглядеть?

– Нам удалось, но вряд ли кто еще сможет выполнить такое. Но в любом случае экранирование виртуальности требует изучения, а возможно, и вмешательства. Ты не пробовал управлять экранированием?

– Не особенно. Но не исключено, что это возможно.

– Тогда давай попробуем, поэкспериментируем …

В результате разнообразных экспериментов Свиридов выяснил много нового о свойствах границ виртуальности, а именно о различных вариантах и приемах экранирования своего виртуального пространства …

И при этом нашлись варианты, которые позволяли исключить опасность сканирования в инфракрасном диапазоне …

АВДОКОНИХИН и НАДЯ

Свиридов часто бывал в корпусе, который занимало хозяйство Авдоконихина.

Сегодня его остановил седой пожилой кладовщик, который работал здесь с самого начала – еще когда и корпуса-то не было.

– Анатолий Иванович, простите, можно на пару слов?

– Можно, Афанасий Кириллович.

Они отошли за угол коридора.

– Я слушаю вас. Да вы не волнуйтесь. Раз надо поговорить – значит, приспичило.

– Точно что приспичило, Анатолий Иванович! Но вы не подумайте … Вот Елизар Болеславович у нас на что старше меня, но сам еще ого-го! И вот Надюшка к нему стала ходить – он же жену схоронил уж семь лет как … Надюшка – девочка правильная, честная … А про нее стали такое говорить … Прямо стыдно, Анатолий Иванович, как бы это … Нет там никакого разврата …

– Так вы считаете, Афанасий Кириллович, что все там правильно?

– Да конечно!

– А я что должен с делать, по вашему?

– Не знаю я, Анатолий Иванович, только ваше слово – много весит … Я же это не для сплетни …

– Хорошо, Афанасий Кириллович, я подумаю. А вы сами тоже болтунов окорачивайте, ежели что …