Вынос дела

В «Вольво» я принялась изучать полученные бумажки. Да, информация в них была весьма любопытная. Козлов Федор Сергеевич не раз конфликтовал с законом. Первый раз загремел в 1965 году за кражу магнитофона, потом в 1968-м ограбил квартиру, следом в 1975-м. Всякий раз, оказываясь за решеткой, Федор Сергеевич трогательно раскаивался и «твердо вставал на путь исправления». Начальники колоний не могли на него нахвалиться и быстренько выводили на поселение, а оттуда широкая дорога пролегала к УДО, условно-досрочному освобождению. Правда, в 1975 году суд определил суровую меру наказания – девять лет. Но хитрый Федор изловчился и оказался на свободе уже в 1978-м. А еще говорят, что коммунисты чересчур строго расправлялись с народом! Да Козлов ни разу не досидел до конца… В 1979-м он снова оказался за решеткой и опять за кражу. На этот раз у правоохранительных органов лопнуло терпение, и его засадили на двенадцать лет. Больше никаких сведений о нем компьютер не содержал. Интересной была выписка из личного дела. Кроме информации об умерших родителях и известной мне сестре Алле, в графе «семейное положение» стояло: – «Жена, Иванова Татьяна Михайловна, 1959 года рождения, проживает: Камвольная улица, дом 19, сын Петр – 1980 года рождения».

От удивления я разинула рот. Ох и ничего себе! Мало того, что Таня, оказывается, была замужем, так еще и сына имела! Когда же она успела его родить? Никто не видел Иванову с животом!

Сведения из адресного бюро оказались неутешительными. Козлов Федор Сергеевич был выписан с занимаемой площади в связи с осуждением и в Москве более не проживал. Может, умер? Но никаких сведений о кончине нет. Переехал в другой город? Последняя запись в карточке относилась к 1980 году. Человек словно испарился, а я искренне надеялась, что органы МВД более тщательно следят за своим «контингентом».

ГЛАВА 26

Утро началось со скандала. Меня разбудил крик. Наплевав на условности, я натянула халат и спустилась вниз. В холле стояли Маша, Варя и Аркадий.

– Это я козел? – грозно вопрошал сын, глядя на девчонок. – Раз я козел, вот сами и топайте в школу пешком.

– Подумаешь, – фыркнула Маня, – такси возьмем.

– Да, – подвякнула Варя, – такси.

– А ты все равно козел, – добавила Машка, на всякий случай отступая к входной двери.

– Сама коза, – буркнул Кеша, роясь в сумке.

– Я коза? – возмутилась Маруся. – Ну, погоди, жаль, в школу опаздываем.

– Маруська, отвяжись от него, – велела выскочившая Ольга, – хватит ругаться, бегом в машину, а ты, Кешка, не обращай внимания.

Аркадий молча продолжал рыться в сумке.

– Он меня козой обозвал, – обиженно продолжала решившая во что бы то ни стало посвариться Маня.

В связи со вступлением в милый подростковый возраст у дочери катастрофически портился характер.

– Ну хватит! – рявкнула Зайка.

– Пусть извинится, – стояла на своем Машка.

Ольга ткнула муженька кулаком в бок, и Кеша миролюбиво пробормотал:

– Хорошо, ты совершенно не похожа на козу!

– Я не похожа на козу? – завопила Маруся. – Ах, я не похожа на козу, тогда ты – козел.

– Все, – прошипел, бледнея, Аркадий и швырнул в девочку зонтик, – на этот раз действительно все. У меня сложный процесс, подзащитный – дурак, свидетели – идиоты, а судья корчит из себя неподкупную Фемиду. Мало мне этих неприятностей, так еще дома базар.

Взгляд его разгневанных карих глаз метнулся по лестнице и уперся в меня.

– Ага, – перешел он на трагический шепот, – проснулась! Вот сама и вези это сокровище в школу, да объясни ей по дороге, как со старшими разговаривать!

С этими словами он выскочил во двор, и через секунду раздалось урчание мотора.

Варя посмотрела на часы и ужаснулась:

– Мы опоздаем!

– Заинька, – взмолилась Маня, разом забывшая всю свою строптивость, – миленькая…

– И не проси, – сказала невестка, натягивая туфельки, – ни секунды лишней. Ты же хотела на такси ехать!

Маруся всхлипнула.

– На первом уроке контрольная, скажут, прогуляла!

– Бегом в машину, – велела Зайка, – и чтоб всю дорогу сидеть с заткнутым ртом!

– Олюшка, ты – самая любимая! – завопила Машка, хватая портфель. – Солнышко, кошечка, собаченька, а Аркадий урод и козел!

Девчонки выскочили на улицу, забыв закрыть входную дверь. Ольга глянула на меня и припечатала:

– Вот, гляди, твое воспитание дало буйные плоды!

Оставшись одна, я побрела в спальню. Ну интересно, почему, если дети ругаются, больше всех достается мне!

Настроение упало ниже некуда. Не так давно одна из журналисток, всячески склонявшая меня купить билеты на благотворительный концерт «Звезды эстрады – детям», выслушала категорический отказ и в сердцах заявила:

– Ну да, вы, богатые, горя не знаете.

Я с трудом удержалась, чтобы не сказать наглой девчонке все, что думаю по этому поводу. Даже если приобрету предлагаемый за пять тысяч «зеленых» билет и усядусь в первом ряду слушать антимузыкальные вопли какой-нибудь Кати, Светы или Гали, это еще не означает, что деньги получат бедные дети-инвалиды. Уж лучше купить штук сорок пальто да отвезти прямиком какой-нибудь директрисе детского дома…