Выкуп

Но звоночек уже прозвенел, а Жонглёр, хоть и услышал его, но по-настоящему не понял предупреждения. Да и как было понять, ведь в той стране, которую он оставил, всё было по-другому – даже среди жуликов, шулеров и воровских авторитетов… В Лас-Вегасе его уже ждали. В тех структурах, которые контролировали игорный бизнес, отрабатывали свой хлеб люди очень неглупые, хорошие специалисты. Они уже высчитали, откуда мог взяться дилетант-самородок и куда в первую очередь он направится. Эдуард не любит вспоминать, каким образом ему дали понять, что здесь у него нет права работать на себя. Что ж, он был сообразительным малым, прекрасно знал, что в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Вот только что по-настоящему поразило его: в свободной Америке не было свободы в самой, казалось бы, независимой сфере предпринимательства! Причём, давление шло не со стороны государства – в самих криминальных кругах существовала такая жестокая организация и система подавления личности, что в пору было позавидовать любому тоталитарному режиму!

Эдику не пришлось выбирать – такой возможности ему не дали. Просто заставили работать в «корпорации», как раба на плантации. Такая же полная невозможность плюнуть и уйти, распоряжаться своим временем и своим талантом. Было, правда, приятное отличие: приличное жильё, стабильные три процента от выигрыша. Скоро боссы корпорации поняли, какой игрок оказался в их сетях. «Чико» – так теперь называли Эдика, – стал пользоваться особым расположением: переселился в роскошный номер отеля, принадлежащего корпорации, получил в личное пользование машину, правда с личным шофёром-охранником, появилось больше времени на отдых и развлечения. Он понял: его берегут, как курицу, приносящую золотые яйца. Чаще стали поступать определённые заказы: ему указывали на людей, с которыми он должен был играть, и не только в казино, но и на выездах.

Был для него один существенный плюс в этой ситуации – ему без труда выправили подлинные документы коренного уроженца Соединённых Штатов, правда, опять-таки латиноамериканского происхождения. Но тут поделать ничего нельзя было: английским он всё ещё не владел. К тому же, его новые «друзья» и в самом деле принимали Эдуарда за испанца. Истинное своё происхождение – единственное, что ему удалось скрыть.

На какое-то время Охлопин смирился, работал на корпорацию, жил и даже наслаждался жизнью. Он усиленно учил английский язык – не на курсах каких-нибудь, а из ежедневного общения с людьми, из телевизионных передач, шоу, фильмов. В своих способностях он не заблуждался: вскоре уже свободно говорил, причём владел и диалектом северян, и западным сленгом, и говорком выходцев из южных штатов. Однако о своих успехах не распространялся.

Через некоторое время плотный контроль, установленный за ним по приказу боссов, ослаб. Эдику было смешно понимать, что руководители корпорации считают себя его благодетелями и думают, что он предан им душой и телом. Что ж, Миловзоров всегда был отличным артистом! Но был он и остался большим индивидуалистом, только об этом никто не знал, кроме него самого. И однажды он просто исчез из Лас-Вегаса – бесследно!

Чёрт возьми, какая огромная страна Америка, сколько разного народа со всего мира крутится здесь! Но в больших городах каждый квартал поделен между «корпорациями», «семьями», «командами», а в каком-нибудь захолустном Гринфилде в степях Дакоты, где жителей и тысячи человек не наберётся, шериф тут же узнаёт, что появился кто-то новенький и является удостоверить твою личность… Так прижало Жонглёра, который к тому времени имел уже документы с именем, звучащим на английский манер, что он подумал: «Если на криминальном бизнесе тут не дают разбогатеть, может, заняться честным трудом?» Самому было смешно, но мысль, как заноза, впивалась всё глубже. А вдруг всё врали родные советские газеты, вдруг Америка и правда «страна равных возможностей»?

Не занимался Эдуард фермерством, не был уборщиком и посудомойкой и не заправлял машины. До такой черновой работы всё же он не опустился. В цирке тоже не выступал, хотя не раз был соблазн организовать своё иллюзион-шоу. Но осторожность всегда оказывалась сильнее: ведь если его ищет Интерпол, то в первую очередь – среди циркачей. Но всё же несколько лет он честно пытался быть добропорядочным американцем. Агент по продаже недвижимости, владелец частной рекламной компании, репортёр городской газеты, биржевой брокер, бригадир строительной бригады, посредник в коммерческих делах… Всё у него получалось, но… Иногда он попадал в кризисные ситуации, а иногда ему просто становилось скучно. Дольше всего, почти шесть лет, он жил в калифорнийском городе Сан-Диего. Он тогда женился… Охлопин не сказал Косте, что у того в Штатах есть брат и сестричка. Зачем, если он и сам почти уже забыл этих детей, не знает, что с ними, как они живут… Но тогда сыну было пять, девочке два годика.