– Например, великий систематизатор живого мира, крупнейший ученый Линней систематизировал человеческие расы. Вот набор психологических особенностей и внешних характеристик людей, предложенный им мировому сообществу: "Американец – красноват, холерик, строен. Европеец – бел, сангвиник, мясист. Азиат – жесток, любит роскошь и скуп. Африканец – лукав, ленив и равнодушен".
Назвать сегодня это просто заблуждением, значит ничего не сказать. Но следует, как я уже объяснял выше, делать значительные поправки на исторический период этих выводов, на аудиторию, для которой он их обнародовал, и, безусловно, на личность (образование, воспитание, характер, словом, биографию) самого ученого. Любопытно размышлял по этому поводу Монтень. Он писал в своих "Опытах": "…Поскольку этим людям так и не удалось постигнуть самих себя и познать свое естество, неизменно пребывающее у них на глазах и заключенное в них самих… могу ли я верить их мнениям о причинах приливов и отливов на реке Нил?"
Корр.:
– Как стать путешественником, вы объяснили. А как стать хорошим путешественником?
B.C.:
– Путешественник должен так жить, так выбирать маршруты и цели экспедиций, так профессионально работать, снимать и рассказывать, чтобы ему не только доверяли, но и чтобы в этом, помимо ученых географов, нуждались разные люди: историки, психологи, зрители, журналисты, читатели, издатели, спортсмены, военные, изобретатели, люди искусства, рекламодатели; чтобы тебе предлагали на испытание свой экспериментальный продукт серьезные производители снаряжения, одежды, обуви, медикаментов продуктов питания, техники…
Путешественнику следует знать: должны пройти годы труда на избранном поприще, прежде чем деловые люди и фирмы начнут сами к нему обращаться в предложениями. Из путешествия ты должен привезти не только удовлетворенное любопытство, но некий ментальный товар, в зависимости от реализации которого ты сможешь жить и работать дальше. Серьезная экспедиция стоит не один десяток тысяч долларов, а это значит, что в своей голове, ты должен привезти "сырье", ценимое после соответствующей обработки значительно дороже стоимости вояжа…
На Западе на серьезных "Детей Глобуса" чрезвычайный спрос, на них произрастают целые индустрии, но долгосрочные контракты, предлагаемые мне зарубежными структурами и людьми, начинаются, как правило, с пункта, требующего смены гражданства. У нас же проблема остается открытой даже в случае международной, а то и общечеловеческой значимости любого проекта, потенциальной результативности планируемой акции, ее относительной дешевизны, и даже, что по сути самое главное, известности, а значит и профессионализма автора, руководителя проекта, или лидера экспедиции.
Корр.:
– А государство принимает участие в вашей жизни?
В. С:
– В моей жизни? Прежде, слава Богу, нет. Сегодня тоже нет, но уже к сожалению. Ведь прежде наше государство вмешивалось в судьбу человека, который зримо начинал влиять на умы, дела, культуру, политику, как минимум, в масштабах своего государства. Чаще это признание и участие (в позитивной форме) приходили с опозданием. Остается утешаться фразой, сказанной мне в 98-м году Ириной Хакамадой: "Виталий, ты разве не заметил, что сегодня в России хороший человек поддержкой власти не пользуется". Не думаю, что это страшно странно. Прерогатива государства – бюджет, дипломатия, шпионаж, войны, правопорядок, тюрьмы.
Да и откровенно говоря, мне и сегодня трудно понять, что и кто представляет наше государство, когда речь могла бы идти о государственном патронаже над деятельностью отдельного человека. Ведь, например, президент страны это еще не государство. Хотя от него как от человека, безусловно, зависит многое.
Например, Жан Блон приводит любопытный исторический факт. За ходом экспедиции Лаперуза лично наблюдал король Людовик XVI, регулярно получавший донесения о плавании. Когда короля сажали в повозку, чтобы везти на место его казни, он спросил своего палача: "Нет ли вестей о Лаперузе?"
Мне, например, наверное, легче получить патронаж ЮНЕСКО, тем более что представители этой организации однажды интересовались, почему я пренебрегаю этой возможностью?
Корр.:
– И почему же?
B.C.:
– Не знаю, кому заявление написать. Но если серьезно, имея в виду мужей, обладающих в России государственной властью и полномочиями, то я безрадостно знаком со многими. Перебывала у меня дома и добрая треть администрации первого, теперь уже бывшего Президента. Но простое дело – передача Ельцину моего письма, оказалось для них делом непосильным. Участие в моих делах принял и мэр Москвы Юрий Михайлович Лужков, пообещав выделить Фонду русских экспедиций площади под создание первого в мире "Музея артефактов эпохи Человек" и "Музея русских путешественников".
Корр.:
– Значит, быть в России таким музеям?
B.C.: