Выбрать быль

— Вычислить несложно, — кивнул он своим мыслям, — а дальше…

— Схема "обидели сестрёнку", — завершила девочка его мысль.

Если бы кто-нибудь обратил внимание на них в этот момент, то без колебаний принял бы за родственников, ибо хищные улыбки, одновременно посетившие их лица, были абсолютно идентичны.

В то же время, в тот же час.

— Братик-кресло самое удобное, — прокомментировала свои ощущения малявка, сидя на моих скрещённых ногах, охваченная кольцом моих рук, за низким столиком и не отрывая взгляда от разложенных перед ней тетрадей.

Устало вздохнув, она отложила в сторону толстый учебник, с надписью "экономика" на обложке, и откинулась назад, старательно вжимаясь в меня, словно в поисках тепла. Эхом подхватив её вздох, я покрепче прижал хрупкое тельце к себе и положил подбородок на вихрастую макушку, вдыхая мягкий аромат каких-то полевых трав. За нашими обнимашками внимательно наблюдала сидящая напротив Арису, тоже закончившая исписывать страницы тетради, серьёзная такая девочка, складывается ощущение, что просто так она не улыбается, взгляд спокойный, какой вряд ли может присутствовать у двенадцатилетнего ребёнка, чуть равнодушный.

Высвободив одну руку, я подхватил учебник, перевернул его, рассматривая простую, без изображений, обложку. На корешке, почти теряясь на фоне тиснёной надписи, виднелась ещё одна: "для старшей школы". Открыв его на первых страницах, полистал немного и, вновь вздохнув, положил на место.

— Тебя всё устраивает, — спросил я макушку, касаясь губами мягких волос.

Девочка заёрзала, даже температура тела у неё повысилась на пару градусов, судя по ощущениям.

— Мозгу щекотно, когда ты так делаешь, — пожаловалась она, — сделай так ещё раз.

Что же, либо ещё рано говорить с ней намёками, либо она владеет этим искусством ещё круче своего старика и только что заявила, что её всё устраивает.

Мягко горит электрическая свеча под потолком, борясь с наступающими сумерками, через открытые в сад двери веет прохладный ветерок, приносящий прохладу и запах тёплой листвы. Этот тёплый воробушек в моих руках совсем пригрелся и, кажется, готов был уже задремать. Каждый день бы проводить так, в тёплой семейной атмосфере, принимая и даря ощущения покоя близким людям. Но увы, через пару часов я должен быть на вокзале и скоростной поезд помчит меня через всю страну. Пусть и жертвуя комфортом, да добираться "на перекладных", но так я буду чувствовать себя в большей безопасности…

Остались, конечно, не решённые вопросы. Но увы, ответы на них я буду искать после… После чего?! Как я мог узнать, кто убил родителей этой маленькой девочки и паренька-меня. Поймав убийцу? Спустя столько лет это практически нереально! И этот проклятый разговор с дедом. Такое ощущение, что я должен что-то знать, но не знаю. Из одной лишь фразы я могу сделать вывод, что он мог нанять киллера дабы тот устранил угрозу возвращению семье положенного места. Однако это же и наталкивает на другой вопрос: какой смысл ему убивать свою дочь? Мог ли убийца случайно на неё наткнуться? Крайне мало вероятно, ведь настоящие профи не делают таких грубых ошибок. Могла ли это быть чья-то месть? Месть спустя полвека, ведь после войны данная семья не вела активных действий. Никаких.

А может я должен что-то знать об этом? Тот я, что где-то-там-внутри. Знать и иметь к этому непосредственное отношение? Может и я очутился в этом теле не сам по себе, заблудившись по дороге в гости к Амитабхе? Не просто так же был проведён этот ритуал. Сплошные вопросы и в ответах лишь предположения.

Тянущая боль коснулась сердца, что если я причинил боль этому маленькому существу, виноват ли я в своих действиях или бездействием навлёк или могу навлечь беду? Девочка, о чём-то быстро переговаривающаяся с подругой на своём, женском, языке — да-да, том самом, при звуках которого у мужчин отключаются органы слуха и они могут лишь поддакивать невпопад, — замолчала, потом заелозила выбираясь из моей хватки. На её место тут же плюхнулась Арису, завозилась, откинулась назад, подхватила мои руки и скрестила их перед собой.

— Действительно, — спустя пару минут, в течении которых сестрёнка сверлила нас завидующим взглядом, произнесла она, — очень комфортно. И даже с подогревом. Говоришь, нужно только кормить и выводить гулять?

Ха? Это они о чём тут договорились?

— Да-да, всё, слазь, — видимо почувствовавшая прохладу вечера, малявка попыталась забраться обратно, — мой братик.

Однако вторая была не столь проста, чтобы терять только обретённое, потому, после недолгой но ожесточённой борьбы мои ноги пытались отдавить уже две тощие девчачьи задницы. И опять мои уши забил фоновый шум их разговора. Из которого мне случайно удалось выцепить "Кар Элсон".

— Стоп, сороки, — встрял я в горячее обсуждение каких-то ожиданий, — какой ещё Кар?

Я не рассказывал здесь эту историю. Единственные, кто знает её кроме меня, это две девушки живущие за тысячу километров отсюда.

— Ани-уэ, ты не знаешь? — уставились на меня тёплые ореховые глаза.